Забыть Веронику

Как мне показалось, мой визит пришелся как раз на тот момент, когда совместная опохмелка плавно перерастала в новую пьянку. Не сильно, видать, торопился бывший сиделец к своим родителям. Зачем папа с мамой, лучше с друганом побухать пару дней… Впрочем, какое мне до него дело? Я не для того зашел, чтобы на него посмотреть, а чтобы еще раз переговорить с Лютиковым и его подругой. Разговор состоялся, но никакой ценной информации я не получил. Правда, Сашка сказал, что он довольно близко общался с Савелием Коноваловым. Хотя познакомились они сравнительно недавно, в декабре, когда сам Сашка освободился из мест лишения свободы и вновь поселился в этом доме. За пять месяцев успели стать если не друзьями, то, по крайней мере, хорошими приятелями. Помогали друг другу машины ремонтировать, на рыбалку вместе гоняли. Выпивали, само собой. Наверняка и подруг своих обсуждали, хороший мужской разговор без «бабской» темы никак не обходится… А вот с самой Ксенией Лютиков едва здоровался, встречаясь на лестнице. По его словам, чем-то он ей не нравился. «Нос воротила», как он выразился. Я про себя усмехнулся, но не стал ему объяснять, что причина такой неприязни как раз предельно проста: Ксения опасалась, как бы дважды судимый Сашка не втянул ее простоватого мужа в какие-нибудь криминальные дела. Очень уж она боялась потерять то относительное благополучие, которое у нее было… И это не мои догадки, она мне об этом сама говорила, еще на заре нашего знакомства. Для нее это была излюбленная тема, она всегда любила поговорить о том, что больше всего хочет нормальной жизни, в которой не будет наркотиков, алкоголя, судимых родственников, нищеты, голода и скитаний по съемным квартирам. Потому она так и рвалась за меня замуж… Я вспомнил наши разговоры с Ксенией, подумал о нашем так и не родившемся ребенке и почувствовал, как увлажнились глаза. Попрощался с Лютиковым и поскорее вышел из квартиры, чтобы он не смог ни о чем догадаться по моему лицу.

***

В тот вечер мне несказанно повезло. Моя Светлана уехала к подруге праздновать день рождения и предупредила меня, что вернется только утром. Неслыханная удача. Целый вечер можно было не притворяться, не изображать спокойствие и невозмутимость. К тому же моя мятущаяся душа отчаянно требовала алкоголя, и я не мог ей отказать. Купив в нашем ближайшем магазине пару пузырей водки, я поспешил домой и сразу же приступил к «самолечению».

Надо сказать, в алкогольном смысле я всегда отличался умеренностью. Во всяком случае, на фоне большинства моих коллег в погонах. Понятно, что от хорошей выпивки да под хорошую закуску никогда не отказывался. Любил веселые застолья с шумными компаниями. Нечасто, но все же бывало и такое, что употреблял крепкие напитки в одиночку. Однако ни разу не доводил себя до такого состояния, по выходе из которого приходится вспоминать собственное имя и познавать мир заново…

Но в тот вечер выдержка мне изменила. Сверхчеловеческое напряжение, в котором моя психика пребывала со вчерашнего вечера, должно было смениться абсолютным расслаблением. Я сидел на ковре и забрасывал рюмку за рюмкой, изредка закусывая ломтиками подкопченной красной рыбы и испанскими маслинами. Думал о Ксении, крутил в памяти эпизоды нашего знакомства… Мне захотелось посмотреть на нее, но я сообразил, что ни одной ее фотографии у меня нет. Я ведь постоянно осторожничал, так что мне даже в голову не приходило хранить ее фотки на каких-либо материальных носителях. Да они мне и не нужны были, я же регулярно с ней виделся. А вот теперь больше не увижусь… По счастью, в двадцать первом веке проблему отсутствия фотографий можно решить с помощью социальных сетей.

До поздней ночи я просидел на полу, сжимая в руке мобильный телефон. Водя пальцем по экрану, я перебирал фотографии, которые Ксения размещала на своих интернет-страницах. Их было совсем немного, штук тридцать. И все относились к последним трем-четырем годам. Большинство из них были сделаны самой Ксенией. Самые обычные селфи-снимки, не отличающиеся ни оригинальностью, ни профессионализмом. Но я разглядывал их подолгу и чуть не плакал от переполнявших меня чувств. Самым сильным чувством была жалость. К самому себе. Из-за того, что никогда больше не увижу эту красавицу, не лягу с ней в постель, не коснусь губами ее кожи…

Если я в ту ночь и спал, то не более трех часов. Да и не сон это был, а алкогольная отключка. Когда ко мне вернулось сознание и я смог наконец себя идентифицировать, первой моей мыслью было — чтоб я умер. Второй — чтобы в квартире немедленно материализовалась еще одна бутылка водки. Третьей — вызвать из районной поликлиники врача и купить больничный. А вот четвертой — что Светка может вернуться с минуты на минуту. Значит, если я не хочу ее пугать своим непотребным видом и тошнотворным запахом, нужно прямо сейчас устранять следы ночного загула, с помощью таблеток и нехитрых процедур приводить себя в нормальное состояние и срочно уходить на работу.