Забытая армия. Французы в Египте после Бонапарта. 1799-1800

«Осман Катхода постоянно находился в торговом дворе Зу-л-Факара в ал-Джамалийе, и всякий, кто хватал христианина, еврея или француза, отводил его в ал-Джамалийу, где находился Осман Катхода, и получал за это награду. Некоторых людей посадили в тюрьму для установления их вины, а некоторых невиновных убили. Возможно, что и простой народ тоже кое-кого убивал. Головы убитых приносились для получения награды. Таким образом, каждый, отрубивший голову французу, приносил ее или Насух-паше в ал-Азбакийу, или Осману Катходе в ал-Джамалийу и получал за это деньги»{620}.

Жертвами погрома стали не только иноверцы, но и мусульмане, сотрудничавшие с французской администрацией. Секретарь дивана Абу ибн Ибрагим Сабах Аккауи, пишет ат-Турк, «был зарезан на пороге собственного дома»; убит за свои симпатии к французам некий Абд ал-Кадер Багдади; «были перебиты также все слуги-мусульмане, которых заподозрили в услужении французам»{621}. Дом шейха ал-Бакри, обвиненного в сочувствии оккупантам, был, по свидетельству ат-Турка и ал-Джабарти, разграблен солдатами и простонародьем, а сам шейх подвергся поруганию и был спасен только вмешательством Османа Катходы{622}. Наиболее же ненавистный из «коллаборационистов» - начальник полиции Мустафа-ага - был захвачен турецкими солдатами и доставлен к Насуф-паше, который приказал его, по версии Клебера, посадить на кол, по свидетельству ат-Турка - повесить, а по словам ал-Джабарти - задушить и выбросить тело в помойную яму{623}.

В связи с эпизодом ареста начальника полиции Клебер в «Докладе» приводит довольно любопытную историю. У Мустафа- ага в доме скрывались восемь французских солдат с сержантом Кламом (Klam) во главе. Обнаруженные повстанцами, они сами атаковали их, положив нескольких на месте и заставив остальных держаться на расстоянии. Более 1 лье (около 5 км) отважная восьмерка шла по улицам города до Цитадели, преследуемая неприятелем. Трое из ее числа получили ранения, но с помощью товарищей добрались до своих{624}. Столь чудесное спасение, вероятно, стало возможным не только благодаря хладнокровию и боевой выучке французских военных, но в немалой степени и тому, что в самом начале восстания жители Каира еще испытывали перед ними трепет, который с накоплением боевого опыта вскоре пройдет. Обретение же такого опыта не заставило себя ждать.

Осада главной штаб-квартиры

О том, когда именно турецким и мамлюкским военачальникам удалось взять под контроль стихию народного бунта и направить ее против французских войск - в день начала восстания 20-го или уже 21 марта, сведения источников разнятся. По словам автора «Доклада» и ат-Турка, это произошло уже в первый день восстания{625}. Мишо утверждает, что бои на площади Азбакийя начались только в пятницу 21-го{626}. Однако, если учесть, что отправленный Клебером из Эль-Ханка отряд генерала Лагранжа прибыл в главную штаб- квартиру 21 марта после полудня, когда бои в городе шли уже два дня{627}, предпочтение явно следует отдать первой версии и датировать начало военных действий в городе 20 марта.

Здание главной штаб-квартиры Восточной армии было удачно расположено для обороны. С востока оно выходило на площадь Азбакийя, представлявшую собою открытое, хорошо простреливаемое пространство. С севера приблизиться к дворцу можно было лишь через Коптский квартал, оказавшийся для повстанцев, как мы увидим далее, непреодолимой преградой. С запада дворцовый сад выходил на открытую сельскую местность. Наиболее доступным для атакующих был подход с юга, через квартал больших, богатых домов на площади Азбакийя. Однако некоторые из этих зданий, и прежде всего наиболее значительные из них - штаб инженерных войск и резиденция генерала Рейнье, были также заняты французской пехотой. Как только началось восстание, французы принялись спешно укреплять свои позиции, используя подручные материалы. У выходивших на площадь Азбакийя ворот дворца был для защиты от пуль устроен импровизированный бруствер из сваленных в кучу матрасов и подушек (в дальнейшем его заменят грунтовым бруствером), за которым поставили артиллерийское орудие. Улицу, ведущую к штаб- квартире с юга, перекрыли баррикадой{628}.

Восставшие не решились наступать на главную штаб-квартиру по открытому пространству площади, а, как отмечает Мишо, попытались подобраться к ней через жилые кварталы с севера и юга:

«Дом главнокомандующего стал убежищем, где все остававшиеся в Каире французы укрылись в ночь перед сражением при Матарии. Враг, овладев городом, захотел выбить французов также из этого здания. Сначала он попытался занять дома, окружавшие площадь: от дома генерала Рейнье до штаб-квартиры и от него же в обход всей площади до самого Казначейства»{629}.

Южнее штаб-квартиры наступающие наткнулись на упомянутую баррикаду и, по словам Мишо, потеряли в бою одного из военачальников - кашифа{630}.