Забытая армия. Французы в Египте после Бонапарта. 1799-1800

Хотя попытка французского главнокомандующего восстановить контроль над Каиром дипломатическим путем и не увенчалась успехом, она оказалась далеко не безрезультатной. История с несостоявшейся капитуляцией показала, что турецкие военачальники отнюдь не собираются класть свои жизни за египетскую столицу, а готовы при случае сдать ее на приемлемых для себя условиях. Таким образом, своим демаршем Клебер сумел внести раскол в прежде сплоченные ряды повстанцев и посеять у них недоверие к предводителям. Это стало серьезным достижением: при явной недостаточности имевшихся у французов сил для подавления восстания сугубо военным путем методы психологического воздействия на неприятеля приобретали решающее значение.

Кнут и пряник

Пауза в военных действиях была использована французами для подготовки к новым боям. Прибытие с Клебером дополнительных сил давало возможность попытаться перехватить инициативу. Если до того, как отмечается в «Подробном отчете» Мишо, все усилия французов были направлены скорее на удержание главной штаб- квартиры и Коптского квартала, нежели на расширение контролируемой ими территории, то теперь появились ресурсы и для наступательных действий. «Необходимо было, - пишет Мишо, - убедить врага, что не страх и не наша слабость удерживали нас от действий против него»{687}. Иначе говоря, для предстоящих операций во многом определяющее значение имел именно психологический фактор.

Пока велись переговоры о турецкой капитуляции, французы доставили из Александрии боеприпасы для артиллерии, в которых до того времени испытывали серьезный дефицит. Это позволило начать регулярные бомбардировки жилых кварталов города:

«Из Цитадели, из форта Дюпюи, из фортов Сулковский и Института, из главной штаб-квартиры и с холмов возле квартала Дубильщиков по городу велся огонь настолько интенсивный, насколько позволяли наши ограниченные возможности»{688}.

Не имея большого военного значения, подобная непрестанная бомбардировка носила изматывающий характер и была направлена прежде всего на ослабление у жителей Каира воли к сопротивлению.

Кроме того, воспользовавшись временным затишьем, французы установили на дистанции прямого выстрела от занятого турками штаба инженерных войск тяжелое 8-фунтовое орудие и, как только перемирие было нарушено, открыли из него огонь, пробив к следующему дню брешь в стене особняка. 2 апреля отряд карабинеров выбил турок из этого стратегически важного здания, но под интенсивным ружейно-артиллерийским обстрелом из соседних домов вынужден был поджечь его и отступить. В тот же день были отбиты у неприятеля, а затем сожжены несколько домов Коптского квартала.

Очевидно, тогда же, 2 апреля, на помощь к осаждающим Каир войскам подошла из Салихии дивизия генерала Рейнье в составе 9-й линейной и 22-й легкой полубригад, общей численностью чуть более 1800 чел. Когда стало понятно, что возвращения великого визиря ждать не приходится, это соединение также было вызвано на осаду столицы. Хотя Мишо и фиксирует прибытие дивизии к Каиру лишь два дня спустя, Рейнье уже 2 апреля получил от Клебера приказ осуществить диверсию в районе ворот Баб эн-Наср{689}, что подтверждает его появление под Каиром именно к этому сроку. Войска Рейнье расположились между фортами Камен и Сулковский, протянув далее линию постов по гребню возвышенности от форта Сулковский до Цитадели{690}.

* * *

Прибытие дополнительных сил дало возможность Клеберу заняться проблемой Мурад-бея. Выше уже отмечалось, что этот наиболее влиятельный, наряду с Ибрагим-беем, Мамлюкский лидер, неутомимо ведший на протяжении полутора лет в Верхнем Египте борьбу против французов, после заключения Эль-Аришского соглашения и прибытия великого визиря занял особую, достаточно независимую, позицию. Условившись с Клебером о нейтралитете в канун возобновления военных действий, Мурад-бей в дальнейшем строго следовал этой договоренности. Хотя во время битвы при Гелиополисе он находился со своим отрядом возле поля боя, наблюдая за происходившим, в сражение он так и не вступил. Не прибыл он в Каир, в отличие от других мамлюкских беев, и с началом восстания. Вместе со своими людьми он расположился в нескольких километрах от Старого Каира, в местечке Дайр ат-Тин, по-прежнему не примыкая ни к одной из сторон{691}. По свидетельству ал-Джабарти, мамлюкские лидеры восстания не раз обращались к нему с просьбой о помощи, но он отвечал им призывами к компромиссу с французами, подрывая тем самым решимость соотечественников к сопротивлению: