Забытая деревня

— Нет, — возразила Вероника. — Виновата выпивка. И становится только хуже. Он пьет бутылку за бутылкой, все равно чего, и так каждый вечер. Напивается так, что не держится на ногах. А если еще держится, вваливается ко мне. А поскольку Берти не может… ну, ты понимаешь, пока не напугает меня до смерти, мне приходится за это расплачиваться. — Вероника замолкла.

Фредди нахмурился и уставился на книжные полки, очевидно пытаясь понять, о чем идет речь.

— Чего он не может? — спросил он, снова повернувшись к ней.

Вероника глубоко вздохнула и еле слышно прошептала:

— Не заставляй меня говорить прямо.

Он все еще смотрел озадаченно. А потом в глазах мелькнуло понимание.

— Боже правый, — выдавил он, когда до него окончательно дошел смысл ее слов. Он привалился к дверному проему и принялся тереть челюсть.

Вероника потупилась.

— Сначала я думала, что дело во мне. Что мне чего-то не хватает. Потом решила, что виной всему алкоголь. Теперь же я считаю, что причина и в том, и в другом. Берти ненавидит меня. Ненавидит настолько, что отказывается разводиться со мной. Он предпочитает держать меня в клетке, как загнанного зверя, — Она с трудом сдерживала слезы.

Фредди, казалось, потерял дар речи.

— Он с самого начала не проявлял особой любви или нежности, — тихо продолжала Вероника. — Потом стал все чаще оставлять меня в одиночестве, а через несколько месяцев после свадьбы начал пить. И тогда все изменилось. Все свое раздражение Берти предпочитал вымещать на мне. Поначалу я старалась терпеть. Каждый раз убеждала себя, что такого больше не повторится. Поначалу он даже просил прощения, и я прощала его. Надеялась, что вспышки гнева прекратятся. Но они повторялись снова и снова. А потом все стало еще хуже, и он начал поднимать на меня руку. Он пытался добиться разрядки… ты понимаешь… и я заметила, что с каждым разом ему требуется все более жестокий способ. Я проявляла покорность, пока наконец не поняла, что мне уготована другая роль. Если я пыталась сопротивляться, он только наслаждался. Наслаждался моим страхом. Тогда я перестала реагировать: может, если он не увидит страха, то отстанет. Но он так меня поколотил, что я потеряла сознание. С тех пор я боюсь, что он убьет меня. И теперь запираю дверь спальни. — Слезы, которые Вероника сдерживала, хлынули потоком.

Фредди хранил молчание, лицо у него побелело. Казалось, земля ушла у него из-под ног. Фредди не мог двинуться, не мог приблизиться к ней и утешить. Он словно прирос к порогу. Ему даже пришлось ухватиться за косяк, чтобы удержаться на ногах.

— Он ведь мой родной брат.

— Прости, прости меня. — Вероника вытерла слезы. — Не стоило тебе все это рассказывать. Он и правда твой брат. Мне жаль. Но прошу тебя: пообещай остаться. Ради Анны. Она не хочет меня покидать. Я пыталась ее отослать, но она упирается. Если Берти доберется до Анны, она не сможет его остановить. Она испугается, и он увидит ее страх. Она не выдержит. И ей придется делать все то, чего Берти потребует от нее… о боже.

Фредди собрал все силы, чтобы оторваться от двери, подойти к Веронике и притянуть ее к себе. Он крепко обнял ее, и тело молодой женщины обмякло, а руки безвольно повисли вдоль боков.

— Я не знаю, как поступить, — признался Фредди. Глаза у него были расширены от ужаса.

— Просто не уезжай, — попросила Вероника.

— Я никуда не уеду, — пообещал Фредди.

Слезы облегчения закапали из глаз Вероники прямо ему на грудь.

— Спасибо тебе, спасибо.

— А что случилось вчера? Почему он ничего не помнит?

Вероника всхлипнула.

— Он все помнит. Я уверена. Ему нравится так жить: днем он ведет себя относительно нормально, а вечером, после нескольких бокалов, превращается в чудовище. Я пыталась помешать ему напиваться, — призналась она, — но он отплатил мне побоями.

— Господи Иисусе, — выдохнул Фредди. — Я знаю, что он всегда любил выпить. Да мы оба не прочь. Но я не представлял, что брат до такой степени теряет контроль над собой.

Вероника посмотрела на него, но Фредди уставился поверх ее головы на деревянную стену пляжного домика. Наконец он подвел ее к кушетке, и они сели.

— Все будет хорошо. Ты веришь мне, Вероника? — спросил Фредди.

Вероника кивнула, хотя не представляла, каким образом наладить свою жизнь. От напряжения у нее заныло под ложечкой.

— Но почему он полез к Анне? И почему именно вчера? Прости, я пытаюсь разобраться.

— Не знаю. Чтобы наказать ее за верность мне. За то, что она такая юная и невинная. Или Берти ждал, что я прибегу к ней на помощь, поскольку накануне не смог до меня добраться? А может, просто счел ее легкой добычей?

Они помолчали, прислонившись к побеленной стене, шершавой в тех местах, где ее не зашкурили перед покраской. Было слышно, как в стены старого домика бьется зимний ветер. Фредди по-прежнему не хотел верить страшным словам Вероники. Ему казалось, что этот кошмар вот-вот закончится.

— И часто… — Голос у Фредди звучал неестественно, придушенно. — И часто подобное происходит? Когда брат… — Он умолк, шумно сглотнув.