Забытые-3: Хранители перемен

– Никуда они не ведут, – сообщил он громко из-за стены. – И ничего тут нет, даже развалин.

Я улыбнулась. Тут – нет, а там – есть. Правда, что это было за «там», я понимала смутно, но ощущала верность вывода. Врата кое-куда ведут. И нам надо туда сходить.

Когда Зим вернулся, у меня уже появилась догадка, основанная на изучении окрестностей и их особенностей. Я достала из сумки карту, расстелила её на сумках и довольно хмыкнула. Нет, не зря я в своё время её выпросила у чародела Смешена… На этой стороне врат – там, где находились мы, цветы и прежде шумел Алый, – обозначалось расплывчатое пятно. Словно врата, одни, без стены, отбрасывали немалую тень.

– Тень! – сообразил и знающий, бросив на карту цепкий взгляд. – Как я раньше-то не заметил… Здесь нет теней, Верн, хотя солнце вовсю светит. Ни от стен, ни даже от нас с тобой.

– Да, – кивнула я, обводя тёмную область на карте, – они все… тут.

– Не понимаю… – проворчал Зим, оглядываясь.

– Думаю, это тайная кладовая, – я запомнила очертания теневого пятна и сложила карту. – Мы забыли об этих чарах, а вот в старые времена они были очень развиты. Паутина дорог, например. Это же особое пространство, которое помогает срезать путь. И здесь, – я хлопнула ладонью по снегу, – тоже есть особое пространство. И оно прячет в тенях нечто важное.

– Снег о нём смолчал, – заметил знающий.

– Значит, оно было создано до, – я убрала карту в сумку и стянула завязки. – До уничтожения города. До Забытых. И, может, до Алого. Древняя кладовая старой крови. Подозреваю, не наша – не искрящих.

– А ключ – всё то же солнце? – предположил Зим, задумчиво щурясь то на алые врата, то на небо. – Теневые дороги паутины же получаются от солнца, так?

– Солнце Шамира – ключ вообще ко всему, – напомнила я. – К жизни, к чарам и, само собой, к тайнам.

– Сможешь взломать чужую кладовую?

– Солнце – ключ ко всему, – повторила я, встав.

Наставители ещё не закончили. Да что они там ищут, если более-менее всё понятно?.. Разве что пепел убийцы как следует поворошить, чтобы точно знать, откуда он такой взялся…

Я осталась ждать у сумок, а Зим по своей привычке отправился бродить по развалинам. Я понаблюдала за тем, как он то из одного окна высунется, то из другого, но больше от нечего делать. Наши спутники, обшарив останки города, ничего интересного не обнаружили и заслуженно отдыхали. Вёртка – на своём месте, Вьюж – на стене рядом с вратами, сложив совиные крылья.

Забавный у нашего безлетного всё-таки облик… Интересно, зачем он смешал в себе столько всего разного? Что-то от птицы, что-то от зверя, а игольчатый гребень – от пустынной ящерицы.

– Говорящий, – громко и зло сообщил дядя Смел.

Я от неожиданности едва не подпрыгнула:

– То есть?..

Цветы до сих пор скрывали чары наставителей, но раз дядя заговорил, то они закончили.

– Интересно, как они в прежние времена умели себя заговаривать, – отметила Светла. – Никого в свою жизнь не пускали. Закрывались со всех сторон чарами и прятались за ними, как за десятью городскими стенами и под двадцатью крышами. Вся жизнь – сплошь тьма. И мы её так светом и не пробили.

– Но зато узнали об этом забытом умении говорящих, – дядя шумно вздохнул. – Ну и о том, кто этот грязный паскудник. Убийца. Я-то думал, пишущий. А вот нет. Но имечко-то – оцени, племяша, – Ближен! А?

– Ну, для Забытых он таковым и стал, – заметила я, наблюдая, как чары наставителей осыпаются золотой пылью и впитываются в снег. И гаснут цветы. И куколка неловко вертит головой. – Можно попросить Нему проследить за его потомками. У нас один говорящий точно ненайденный – тот, который создавал и смущал «недо-», направляя их путём Забытых. Найти бы заразу. Вдруг он этого, Ближена, потомок? Или хоть какой-нибудь родственник?

– У нас и кровь теперь есть, – ухмыльнулся дядя Смел. – Треть капли, тень тени, но и то помощь. Права ты, племяша, Стужу уничтожить мало. Всю гнусь надо вытравить. До единого.

– Прежде нам везло, – я подняла куколку и вернула её в нагрудный карман сумки. – Глядишь, и теперь всё сложится.

– Везло? – хмыкнул дядя. – Всего лишь?

– Ну ладно-ладно, Шамир это, а не везение, – согласилась я. – Вовремя пинал и правильно направлял. Но и везло тоже. А вдруг бы знаний о паутине в склепе не оказалось? Вдруг бы они под проклятьем были? Я бы не успела вовремя до Зима добраться.

– Тем, кто прав, не может не везти, – убеждённо сказал дядя Смел и зычно рявкнул: – Зим, эй! За дело!

Знающий бодрым вьюжным ветерком слетел с ближайшей крыши, подхватил сумки и заинтересованно поднял брови.

– Обойдём врата, – я взяла свою сумку, перекинув её через плечо. – А там… Солнце, да, Светла? Ты что-нибудь знаешь о таком «теневом» пространстве?

– Увы, – с сожалением признала наставительница, – ничего. Я даже не знаю, чьих оно рук – пишущих или говорящих. Или безлетных. Но будьте начеку. Оба.

Я напряглась. Зим, напротив, воодушевился. Кажется, после того, что он узнал благодаря Стуже, знающий был не прочь проверить себя в деле. Глаза так и искрят боевым задором. Хорошо это или плохо? Время покажет.