Забытые бастарды Восточного фронта. Американские летчики в СССР и распад антигитлеровской коалиции

О каких победителях говорил Сталин и какой он готовил им суд, стало ясно в апреле 1946 года, когда он санкционировал арест Алексея Шахурина, народного комиссара авиационной промышленности. В том же месяце в заключении оказался командующий советскими ВВС главный маршал авиации Александр Новиков. В феврале 1944 года именно ему Сталин приказал удовлетворить американские запросы о создании в СССР авиабаз США. Генерал Дин характеризовал Новикова как “генерала Арнолда красных ВВС” (Генри Арнолд – командующий ВВС США). Оба авиатора конфликтовали с сыном Сталина, генерал-лейтенантом авиации Василием Сталиным, который жаловался отцу на высокую смертность пилотов из-за неисправных самолетов. Новикова обвинили в том, что он сознательно допустил гибель летчиков, принимая дефектные самолеты от ведомства Шахурина. И уже обоим вменили низкое качество советской авиационной промышленности по сравнению с ее западными конкурентами.

Да, проблемы были, и это могли подтвердить советские летчики, которые видели “летающие крепости” в Полтаве и сравнивали их с самолетами, созданными в СССР. Из более чем 80 тыс. самолетов, безвозвратно утраченных советскими ВВС во время войны, 47 % были не боевыми потерями, а результатами аварий, вызванных техническими неисправностями. Но Сталин натравил чекистов на глав авиапромышленности и военно-воздушных сил не из-за недостатков советской авиации, с которыми мирился во время войны, прекрасно зная, что советская продукция уступает американской. В течение многих лет Советы копировали американские C-47 по лицензии, а B-29 – нелегально, после того как в 1944 году некоторые из них, совершив аварийную посадку на Дальнем Востоке, оказались в руках Советского Союза. Сталин хотел не просто наказать чиновников и командиров, не сумевших догнать американцев. Он целился в командиров, которые, по его мнению, слишком усилились во время войны и оттого представляли потенциальную угрозу его власти⁷.

Главным следователем Сталина по “авиационному делу” был Виктор Абакумов, долгое время возглавлявший Смерш и в мае 1946 года назначенный министром госбезопасности. Кто мог преследовать генералов лучше, чем бывший глава военной контрразведки? Абакумов хотел, чтобы Новиков дал показания против маршала Жукова, уже отозванного из Берлина. В конце концов Новиков подписал подготовленный для него документ. Позднее он вспоминал:

Арестован по делу ВВС, а допрашивают о другом… Был у Абакумова не менее семи раз, как днем, так и ночью, что можно установить по журналу вызовов из тюрьмы. Вопросы состояния ВВС была только ширма… Морально надломленный, доведенный до отчаяния несправедливостью обвинения, бессонные ночи… Не уснешь, постоянный свет в глаза… Не только по причине допросов и нервного напряжения, чрезмерная усталость, апатия, безразличие и равнодушие ко всему – лишь бы отвязались – потому и подписал – малодушие, надломленная воля. Довели до самоуничтожения. Были минуты, когда я ничего не понимал… Я как в бреду наговорил бы, что такой-то хотел убить такого-то⁸.

В письме на имя Сталина Новиков утверждал, что Жуков проявил неуважение к предводителю страны. “Сталин завидует моей славе, – якобы сказал Жуков Новикову. – Не забыл мою способность в первые месяцы войны резко возражать ему и спорить с ним, к чему он не привык”. И это было еще не все. “Новиков утверждает, что это не просто беспардонная и лживая болтовня, но и то, что Жуков может возглавить военный заговор”, – говорилось в докладе Абакумова Сталину. Диктатор явно опасался популярности Жукова и того влияния, которое приобрела военная верхушка во время войны. В нем он видел главный вызов своей власти – потенциальную угрозу следовало устранить, прежде чем она станет реальной⁹.