Забытые войны России

Во всех последующих войнах эпохи Льва Толстого и Достоевского воздушные шары и аэростаты использовались уже весьма широко и регулярно. В ходе гражданской войны в США для армии северян даже планировали ввести должность «главного аэронавта». Сошедшиеся во внутренней междоусобице американцы уже в 1861 году с успехом использовали для разведки воздушные шары, базировавшиеся на огромных баржах, буксируемых пароходами вдоль речных и морских берегов. Так что американские авианосцы имеют длинную предысторию…

Воздушные шары в военном деле тогда стали модной и популярной новинкой – подобное на наших глазах недавно случилось с ударными и разведывательными беспилотниками. В Российской империи с 1869 года при Главном инженерном управлении Военного министерства работала постоянная «Комиссия для обсуждения вопросов применения воздухоплавания к военным целям» – её первым председателем стал генерал Эдуард Тотлебен, военный инженер и герой обороны Севастополя.

«Взрыв» и «Самоед» осваивают небо

Отечественный флот на исходе XIX века тоже отметился рядом оригинальных, даже прорывных для своего времени экспериментов в области воздухоплавания – и не только в целях разведки. Наши моряки решили использовать воздушные шары для обеспечения дальней связи флотов.

В 1884 году на Чёрном море миноносец «Взрыв» (кстати, первый в мире мореходный носитель торпед специальной постройки) провёл любопытный опыт – с его палубы на высоту до 300 метров подняли небольшой привязной аэростат с тремя мощными электролампами. Для этого на паровом миноносце смонтировали не только «газопроизводящую» машину для аэростата, но и генератор тока – управляемые по проводам лампочки зажигались попеременно и позволяли использовать азбуку Морзе. Красная лампа соответствовала точке, белая – тире, а зеленая обозначала промежуток между словами. В итоге такая «гирлянда» передавала сложные сообщения на расстояние более 35 морских миль (порядка 65 км). До изобретения относительно устойчивой радиосвязи оставалось ещё целое десятилетие, и такая система была в ту эпоху самой дальнобойной.

Первое длительное и систематическое применение над морем аэростатов с экипажем в России произошло в июле 1894 года, и не с учебными, а сугубо практическими целями – для поиска затонувшего корабля. Годом ранее при переходе из Ревеля в Гельсингфорс (сейчас эти некогда российские города именуются Таллин и Хельсинки) неожиданно со всем экипажем затонул броненосец береговой обороны «Русалка». Никто из экипажа не спасся – море позже лишь выкинуло на берег несколько трупов.

«Русалку» долго и безуспешно искали традиционными для той эпохи способами, всматриваясь в воды Финского залива с борта кораблей. Столь же безуспешно пытались применять тралы и даже водолазов. Тогда-то и решили привлечь для поисков воздухоплавателей – полтора месяца в море выходила шхуна «Самоед» (самоедами в ту эпоху именовали заполярные племена ненцев и нганасанов) с привязным аэростатом. Наблюдатели в его корзине поднимались до 400 м в высоту и пролетели над морем в общей сложности 200 миль, или более 370 км.

Тем летом 1894 года в небо с борта «Самоеда» поднялись почти полсотни офицеров Балтийского флота. Хотя воздушная новинка затонувший броненосец так и не нашла, но убедила моряков в полезности аэростатов для обнаружения мин и отмелей – в безветренные дни и при отсутствии больших волн с высоты можно было различать объекты на глубине до 20 метров.

В следующем году по примеру Балтики провели учения по поднятию аэростатов с наблюдателями над броненосцами Черноморского флота. Однако парящий над мачтами воздушный шар так и не стал неотъемлемым признаком флота – именно тогда у огромных баллонов, надутых газом, в небе над волнами появился маленький, но сильный конкурент. И то был ещё вовсе не аэроплан…

«Змеиная» хитрость против аэростата

«Все офицеры были на стороне воздушных шаров, но командующий флотом находил их детской забавой…» – так в самом начале русско-японской войны писал о знаменитом адмирале Макарове лейтенант Михаил Лавров, первый начальник «воздухоплавательного отделения» в Порт-Артуре. Командовавший Тихоокеанским флотом адмирал, однако, не был ретроградом – просто являлся сторонником использования вместо «воздушных шаров» в тех же целях… воздушных змеев. В ту эпоху эти прообразы современных дельтапланов нередко ещё именовали «летательными змеями».

Первые аэростаты были дороги и крайне сложны в эксплуатации, особенно на кораблях в открытом море. Потому на рубеже XIX и XX веков Черноморский и Балтийский флоты провели опыты с использованием для воздушного наблюдения «летательных змеев». Благо морские ветра и скорость судна почти всегда позволяли запускать такие конструкции в небо.