Зачарованное Дерево

Высморкавшись, Фоссиль поправила очки и открыла книгу. Кожаная обложка заскрипела, и старушка начала осторожно переворачивать страницы, нежно, словно мать, впервые увидевшая пальчики новорождённого ребёнка. Вскоре она добралась до обрывка листа – именно оттуда вырвали страницу, которую принесли ребята. Фоссиль забрала лист у Хеди и вложила его на место, разгладив свернувшиеся края.

В библиотечной тишине послышался тихий звук. Далёкий, состоящий сразу из многих отзвуков – словно волны, разбивающиеся о пологий берег, или сотня рукоплещущих зрителей.

В читальном зале похолодало – и сразу стало понятно, что́ именно произошло. Рядом с ними появился призрак. За спиной Фоссиль материализовалась высокая фигура, словно сплетённая из паутины, – женщина в чёрном цилиндре, фраке и бабочке. У неё были огромные карие глаза, которые в иных обстоятельствах были бы, наверное, тёплыми и дружелюбными. Эти глаза быстро оглядели всю группу, чуть задержавшись на перчатке Макса, затем остановились на Фоссиль. Призрак что-то шепнул. Фоссиль обмерла и, не решаясь оглянуться, хрипло ответила. Хеди не поняла слов, но их голоса звучали сразу и неуверенно, и вопросительно, и как в разговоре давних знакомых.

– Инес, – проговорила Фоссиль, перейдя на английский, – эти британские дети принесли мне страницу.

Призрак Инес Импоссибль, покойной magicienne, подплыл ближе.

– Зачем? – спросила она у них. – Зачем вы пробудили Книгу Углей?

– Мы должны спасти Зачарованное Дерево, – просто ответила Хеди. Учитывая, что изображено на обложке книги, Инес явно понимает, о чём речь.

– Вы?

Спенсер прокашлялся и нервно сказал:

– Мы – Четвёрка со Скупого холма.

Хеди в ужасе закрыла лицо руками.

– И что же это значит? – спросила Инес, изогнув уголок рта.

– Н-ну… Я рукодел, – объяснил Спенсер. – Это Джелли, она фокусница. Моя сестра Хеди будет охотницей за сокровищами, Бесс. А Макс… ну, он Макс.

– Мама говорит, я настоящий магнит для неприятностей, – добавил Макс.

– Неприятностей… вроде таких? – Инес показала на перчатку.

Он кивнул.

– Человек редких достоинств. – Призрак посмотрел на Ларк. – А вы, мадам?

Ларк смущённо склонила голову:

– Я оказалась здесь случайно.

Снова подул прохладный ветерок – Симон стал видимым. Он поклонился и представился на родном языке. Инес поклонилась в ответ.

– Мадам, – сказала Хеди, – с магией что-то не так. Зачарованное Дерево слабеет. Нужно снова разжечь его огненное сердце. Наш дедушка собирался это сделать, но и он, и все другие фокусники угодили в ловушки. Больше никого не осталось, кроме нас.

Увидев потрясённое лицо Инес, Джелли быстро добавила:

– Не беспокойтесь, нам тоже это не нравится. Если только вы… ну… вы можете сделать то, что нужно?

– Я вернулась как страж Книги Углей. Но я не могу отправиться к Зачарованному Дереву. – Инес оглядела всех собравшихся. – Огонь может снова разжечь только халкидри.

– К счастью, – сказал Спенсер, – халкидри у нас как раз есть.

Хеди склонилась над медвежонком и оленёнком, которые до сих пор не прекратили бороться, и вытащила Халки, успевшего влезть в самую гущу.

Инес почтительно сняла призрачную шляпу.

– Я никогда в жизни их не видела. – Она посмотрела на Фоссиль. – Теперь, раз у нас есть Книга Углей, пропавшая страница и халкидри, мы можем открыть путь к Зачарованному Дереву. Это мы запомним навсегда, ma chérie[5].

Она потянулась к книге, которую завещала миру живых, и провела пальцем по тонкому зазору между вырванной страницей и корешком. Любопытство Фоссиль наконец взяло верх над страхом, и она посмотрела на призрак подруги с таким восхищением и тоской, что к горлу Хеди подкатил комок.

Смутившись, она опустила глаза на книгу. Край оторванной страницы засветился, а затем бумажные волокна начали сплетаться, заживляя разрыв. Когда страница стала как новенькая, Инес попросила Фоссиль закрыть книгу.

Тиснёный рисунок на обложке задвигался. Языки пламени в сердце Дерева заплясали, ряды золотых листьев поблёскивали на зелёной коже.

Халки с невероятной силой рванулся вперёд из рук Хеди, возбуждённо чирикая.

– Халки! – укоризненно воскликнула девочка, мысленно заставляя его успокоиться.

Но когда она моргнула, произошло что-то странное. Точно так же, как перед освобождением Ларк, в её голове промелькнуло изображение и чувство. Перед глазами Хеди высилась Книга Углей. Тиснёное пламя на кожаной обложке безмолвно умоляло освободить его, и она знала, что для этого нужно выпустить горячую искру, позвать его…

«Я снова в голове Халки, – подумала она. – Мне не почудилось!»

Маленькое существо пискнуло, разглядывая книгу в руках Фоссиль, и выпустило язык изумрудно-зелёного пламени. Книга Углей тут же загорелась. Но не обычным огнём и даже не зелёным, как у Халки. Пламя, охватившее Книгу Углей, было разноцветным – полоски розового и синего, искры жёлтого и зелёного, чёрточки оранжевого, серебряного, золотого, лилового.

– Держи крепче, дорогая, – посоветовала Инес разнервничавшейся Фоссиль. – Зелёное пламя халкидри – это та искра, которая разожжёт Книгу Углей. А теперь смотри!