Зачем нужны умные люди? Антропология счастья в эпоху перемен

Я это понимаю, и даже отчасти согласен с таким поворотом темы; однако есть момент, который заставил меня сесть за написание моей книги, несмотря на то что обстоятельства ее выхода далеко не идеальны.

Мир находится настолько в хрупком состоянии динамического равновесия, что, если завтра наше хорошее обернется наихудшим, уже просто не останется времени на осмысление. О лучшем стоит подумать уже сегодня, когда кажется, что все не так уж плохо. Если я прав и если мы действительно пребываем в иллюзии, что все хорошо, то у меня просто нет выбора: надо говорить о лучшем, пока еще есть шанс говорить и быть услышанным.

Мир перевернется в мгновение ока (критическая масса накопленных технологий обеспечит нам скорость падения в бездну), и интеллект, конечно, проспит момент этого переворота. Он не готов к нему, он не готовится к нему. Он его не зафиксирует. «Управляемый хаос» мгновенно станет неуправляемым.

Сложите вместе взаимоусиливающие факторы: высокие технологии, война, ядерная война, «останется только один», «личность не для того рождена, чтобы терпеть поражения», «русские не сдаются», «зачем нам такой мир, если не будет России [1]». Что получим в итоге?

Катастрофу всемирного масштаба. Гарантированно.

Интеллект может гарантировать нам, что он не допустит катастрофы?

Не может.

«Титаник» не видит айсберга, он просто не оснащен такой навигационной системой. Интеллект не осознает, что он, создатель всего хорошего, и является главной опасностью сегодня.

Диктатура натуры, диктатура интеллекта – это гарантия катастрофы.

В общем, продолжу писать свою книгу.

Собственно, разум и есть чудо, которого всегда так хотелось людям (взятое в информационном аспекте).

Вот почему именно с разумом мы связываем возможности нового – сознательного! – типа управления информацией. Но разум не появляется сам по себе; он появляется (проявляется) по мере появления (проявления) разумных по масштабу и объему задач. Глобальных задач и вызовов, порождающих глобальные мотивации. Такие задачи ставит перед разумом культура. Почему?

Потому что натура (природа) таких задач перед человеком не ставила. Дело в том, что средой обитания личности (не индивида), средой, где зарождаются основные мотивы поведения человека-личности, становятся «идеальные обстоятельства», промаркированные высшими культурными ценностями. Истина, добро, красота, счастье, любовь, свобода, справедливость и все иные ценностные категории, от них производные, не только формируют универсальные компетенции («компетенции разума»), но и формируются ими, их информационными возможностями. Жить в среде всей этой «гуманитарной роскоши» (среди идеалов) становится не привилегией избранных, а способом выживания. В буквальном смысле. Выживет тот, кто будет жить хорошо и правильно. Тот, кто этого не понимает, тот не выживет.

Разумный человек – это и есть человек умный, добрый, свободный, счастливый, озабоченный экологией и экономически благополучный, в конце концов. Индивиду и не снилось.

Вот почему не эффективную экономику как таковую придется строить, и, следовательно, не «инклюзивный капитализм», увы, – а персоноцентрически ориентированную – и это будет самая эффективная экономика из всех возможных на сегодняшний день проектов. Цифровую революцию придется совмещать с революцией информационной (то есть с переходом к разумному типу управления информацией) – если, подчеркнем, задача сохранения жизни находится в числе наших приоритетов.

Познание в этой связи следует рассматривать не просто как информационную возможность, альтернативную приспособлению, а как эффективный инструмент защиты и сохранения жизни.

Вот почему мы вынуждены констатировать, что интеллект не справится с защитой феномена жизни, а разум – справится. Вот почему интеллект «не потянет» возможности эпохи искусственного интеллекта (ИИ), утилизирует их бездарно на «инклюзивные» проекты, что практически гарантирует катастрофические последствия для человечества.

Вот почему будущее за разумом, а не за интеллектом.

Именно личности и разуму человечество вручает свою судьбу.

Но интеллект категорически против.

Еще раз подчеркну нюанс, которому я придаю большое значение. В своей книге я говорю не о том, что мне нравится, и не о том, что впереди нас ждут «цветочные поляны, усыпанные пряниками» как награда за мытарства, выпавшие на долю людей; я говорю о счастье как о суровой реальности. Человечество не выживет, будучи несчастным; люди выживут только в том случае, если обретут возможность счастья.

Чтобы выжить, мы должны жить хорошо и счастливо, именно так.

Счастье становится способом выживания, а не бонусом за перенесенные страдания, – вот что я хочу донести до читателя.

Одно дело, если вопрос о счастье ставится как на охоте или рыбалке: получится – хорошо, будем с добычей; не получится – ничего страшного, зато сколько удовольствия испытаем. Что мы теряем? Ничего.