Зачем нужны университеты?

В радиоцентре, чтобы поучаствовать в небольшом обсуждении моей книги на Radio 3. «Итак, Стефан Коллини, кто это – интеллектуал?..»; «Значит, Вы на самом деле утверждаете, что…»; «Хорошо, боюсь на это у нас не осталось времени…» Вот так.

* * *

В Королевском обществе искусств, чтобы прочитать лекцию и ответить на вопросы о книге. «Итак, Стефан Коллини, кто это – интеллектуал?..»; «Значит, Вы на самом деле утверждаете, что…»; «С какой знаменитостью Вам бы хотелось обсудить эту тему?..» (Я автоматически ответил, что с Тьерри Анри, а потом подумал, что надо было сказать «Джульет Стивенсон», хотя понял, что все это полная чушь.)

* * *

Зашел за газетами, чтобы купить (надеюсь, меня не видели) выпуск одного достаточно интеллектуального еженедельника, в котором, как мне сказали, есть рецензия на мою книгу. Лучше бы не покупал: сезон отстрела донов явно начался. Перескажу: «Разглагольствующий академик испортил мне выходные своим скучным томом, многоречивой чепухой; кстати говоря, вы слышали анекдот об интеллектуале, который был ирландцем?..»

* * *

Вернулся домой зализывать раны. Утешаю себя тем, что, как известно всем ученым, реальное значение имеет не непосредственная реакция на труд, а то, сыграет ли он свою роль в будущем, разбудит ли какие-то идеи в читателях, которые, возможно, воспользуются им, чтобы сделать свои книги чуть лучше. Когда такое случается, тогда мы на самом деле можем попасть в новости, которые не хуже всего этого шума по поводу «открытий» наших коллег из естественных наук: «Кембриджский исследователь был процитирован в одной сноске к непонятной монографии». Прямо на первую страницу.

* * *

На собрании совета факультета, где нам говорят, что университет желает, чтобы мы «генерировали» больше «дохода от исследований». Успешно усмиряю свой гнев и высказываю сдержанное замечание, на вид вполне разумное. Ну правда же! Качественные исследования в моей области зависят по большей части от наличия свободного времени, которое не будут отнимать посторонние вещи, а также от доступа к уже упоминавшейся хорошей библиотеке. Ключевой момент – регулярный академический отпуск, понимаемый не как период, когда вы «завершаете проект», а как отрезок времени, когда можно начать размышлять над каким-то неочевидным вопросом и над тем, сможете ли вы однажды сказать о нем нечто интересное. Обоснование и цель грантов, как и других видов «внешнего дохода», – в том, чтобы покрывать расходы на подобное исследование, так что если нам говорят, что мы должны искать «внешнее финансирование», значит, нам дают инструкцию: «Вы должны найти дополнительные способы понести расходы». Дополнительный материал для быстро растущей области исследований отношения собаки и хвоста, который машет ею.

* * *

К сожалению, слишком значительная часть моей жизни в эти дни проходит, похоже, на собраниях, где обсуждается, как поддержать исследования других людей, а не в моей собственной исследовательской работе. Был в Лондоне на профессорском собрании в секции современной литературы Британской академии: распределение постдокторских стипендий и грантов, формулировка заявлений… Академическая профессия поддерживается тем, что, по сути, является добровольным трудом, так что одна из многочисленных нелепостей культуры аудита, все больше заправляющей в наших университетах, состоит в ее стремлении ликвидировать этот огромный фонд доброй воли. «Моя зарплата за председательство в комиссии начинается с 2 тыс. фунтов, плюс профессиональная страховка…»

* * *

В Питт-билдинге на Трампингтон-стрит на собрании Издательства Кембриджского университета (каждую вторую пятницу после обеда). Хорошо проработал торс, поднимая наверх два тома документов. Как всегда, очень впечатлен временем и силами, потраченными многими рецензентами на написание рецензий на рукописи, предложенные издательству для публикации. Авторы этих книг, по сути, получают обширные постдокторские консультации от ведущих специалистов в своей области; довольно часто бывает так, что после трех-четырех страниц критических, но абсолютно разумных комментариев и предложений, касающихся структуры и логики книги, в отчете можно найти такое лаконичное примечание: «8 стр. более подробных комментариев прилагаются». Почему хорошо известные и занятые исследователи с таким старанием относятся к этой практически не оплачиваемой работе, как правило анонимной? Может быть, в силу чувства преданности своей дисциплине и общим интеллектуальным стандартам? Возможно, потому, что в прошлом то же самое для них сделал кто-то другой и теперь – их очередь?

* * *