Задержавшиеся

— Да ладно, хватит жаловаться. Подумаешь, какая трагедия: красивая женщина на него бросилась, — рассмеялась я.

— Скорее, безумная женщина. — Анри тоже улыбнулся.

— Я слышала, что безумные женщины — самые лучшие.

— В таком случае давайте вернёмся, разбудим Элли и проверим, — с готовностью откликнулся Анри, и мы снова засмеялись. — Вы по-прежнему будете настаивать, что ваши магические способности пока что не проснулись?

— То, что моя магия заморожена, не значит, что я вообще ни на что не способна. Скажите, что я, по-вашему, сделала такого магического? Магически задрала юбку? Магически достала порошки? Вы же знаете, что мой отец — маг, так вот: он дал мне эти порошки. — Я махнула рукой. — Какая разница, ведь вы мне всё равно не поверите.

— Я вам верю.

— С чего бы это?

— После того, как я вас оскорбил и не раз, вы могли бы позволить мне выпить приворот и потом поиздеваться надо мной или сдать на суд герцога.

Я хлопнула себя по коленке и рассмеялась: — Ну почему я до этого не додумалась?! Хотя ладно, я отлично поиздевалась над вами в саду.

Анри закрыл лицо руками, и его плечи затряслись: — Я чувствовал себя полным идиотом, но я это заслужил. Вёл себя, как последний идиот. Простите меня, Джулия. До сих пор не могу понять, чем вы так привлекли моё внимание.

— Может быть, потому, что я чрезвычайно привлекательна? — усмехнулась я.

— Простите, я не это имел в виду, — на полном серьёзе заявил он. — Я не понимаю, почему, когда речь идёт о вас, я становлюсь таким подозрительным. Кстати, а как вы опознали приворот?

— Я обучена.

Никакого обучения мне не понадобилось. От сока разило такой бесстыжей магией, что я чуть не грохнулась в обморок прямо там, на веранде. Еле смогла притвориться, что делаю глоток.

— У вас очень полезный отец.

— Он к тому же и богатый. Ваша матушка давно это поняла, поэтому она так заинтересована в нашем браке.

В первый раз за эту насыщенную событиями неделю я чувствовала себя легко и непринуждённо. Мы бесконечно смеялись, вспоминая госпожу Лиссон и других обитателей дворца, потом Анри рассказывал мне о своих путешествиях, о том, как он восемь раз отправлялся на отдалённый остров за семенами иссы, пока, наконец, не добился того, чтобы они прижились в оранжерее.

— Я всегда добиваюсь своего. — Он закончил свой рассказ неожиданно серьёзным тоном. Эти слова прозвучали, как предупреждение.

— Я уверена, что это так, — честно сказала я. Что он пытается мне сказать?

От меня требовалось следующее: найти источник магии и связать его с тем, кто проводил ритуал. Остальное — дело ведомства. Они допрашивают, выясняют мотивы и смягчающие обстоятельства. Они выносят приговор и приводят его в исполнение. Я ни в чём этом не участвую. Мне не следует бессмысленно рисковать. Со дня на день в Алалирею прибудет подмога из магического ведомства, и они займутся допросами. Я же должна вернуться к обходу дворца, чтобы найти того, кто провёл ритуалы. Мне следует оставить Анри в покое.

Однако я не послушалась здравого смысла, запустила руку в карман и достала кристалл. Задумчиво глядя в окно, я перебрасывала его с руки на руку, разглядывая ауру Анри. Интересно, как он отреагирует на то, что я нашла в его саду тираблис?

— Если бы вы знали, с каким трудом я добиваюсь того, чтобы эти кристаллы приживались, то не стали бы обрывать их без спроса, — отругал меня Анри. — Я так и знал, что вас не следовало выпускать в сад без присмотра.

— Прошу прощения, он показался мне таким… блестящим, — хихикнула я, внимательно изучая его лицо. — А что это такое?

— Это тираблис, древнее магическое растение с южных островов Нириаку. Оно очень неохотно приживается в других местах.

Ну да, очень неохотно. В саду герцога шагу нельзя ступить, чтобы тебя не захватили эти тошнотные зелёные тяжи. Преувеличение, конечно, но всё-таки.

— Дверь теплицы была открыта, — виновато объяснила я.

— Это потому, что мы с помощником проводим эксперименты. — Лицо Анри озарил внезапный энтузиазм. — Вы даже представить себе не можете, на что способны эти кристаллы! Тираблис имеет самую сильную ауру в растительном мире. Если к нему приживить ауру человека, то он может вырасти во что угодно.

Я сглотнула.

— Что значит "вырасти во что угодно"?

— А то и значит! Это сильнее любой лечебной магии. Предположим, вы поранили руку. Если приживить вашу ауру к ауре тираблиса и вырастить кристалл, то он сможет за считанные часы заживить рану. Или даже быстрее. Он как бы становится слепком вашей ауры с высочайшим потенциалом энергии, поэтому при правильном и осторожном использовании может творить чудеса. — Анри чуть ли не подпрыгивал на сидении от охватившего его оживления. — Конечно, всё не так просто. Нужно знать, как и что приживлять, но мы с помощником уже добились значительных успехов.

— Если тираблис такой полезный, то почему его не используют? — Я виновато покатала между пальцами оторванный кристалл. Слишком слабый, чтобы навредить мне. Бесполезный без ритуала.

Анри наморщил лоб.

— Никогда не бывает, чтобы что-то приносило только пользу. Магия тираблиса очень опасна.

Он сжал губы и отвернулся к окну.