Загадай желание

Анна знала все это, потому что видела работников такого же дома для престарелых, когда приходила к бабушке Гвен. Когда деменция полностью захватила ее разум и стало уже невозможно оставлять ее одну даже на короткое время, дом престарелых стал единственным выходом. Гвен уже представляла опасность для самой себя, потому что забывала кастрюли на включенной плите, а когда выходила в ближайший магазин, могла потеряться. В доме престарелых за ней присматривали, там она была в безопасности. Анна приезжала так часто, как только могла, что-то делала сама и пыталась поддерживать разум Гвен, оживляя события в ее памяти. Даже будучи родственником, довольно тяжело видеть, как опускается этот занавес, смотреть в пустые глаза, понимать, что твой любимый человек больше не узнает тебя. А уж работать в такой атмосфере каждый день… Анна не была уверена, что смогла бы.

– Я заботливая, – возразила Нита.

– Да, но…

– Уверена, я в состоянии намазать руки кремом. Мне один раз довелось вводить какую-то слизь в ствол растения. Да, меня чуть не вырвало, но Павиндер сказал, что некоторые его студенты вообще падали в обморок от запаха… Ой!

– Что такое? – спросила Анна. – Эд в кои-то веки не опоздал?

Она повернулась и посмотрела в сторону застекленной двери, ведущей в комнату отдыха, на которой через каждый дюйм[44] были приклеены «витражные» олени. Работники дома престарелых тоже заинтересовались. За дверью стоял Сэм.

Щеки Анны вспыхнули настолько, что на них можно было поджарить каштаны. Он пришел. Она пыталась выкинуть из головы свое приглашение. Она оставила ему короткую записку. Точнее сказать, она хотела оставить короткую, но после девятой попытки написать все правильно ей стало казаться, что она пишет роман. Она оставила записку в отеле «Кресент», надеясь, что он еще там, а не перебрался поближе к Центральному Лондону. И вот он стоял перед ней.

– Ты его пригласила, – сказала Нита.

– Возможно.

– Отлично. Теперь я и правда надеюсь, что Эд придет.

Глава 30

Сэм договорился созвониться с доктором Монро завтра. От выяснения всех ужасов болезни Гентингтона его отделяла одна ночь. Так что сегодня необходимо было отвлечься и забыть обо всем. Когда-то он мучился от навязчивых мыслей и нашел книгу для тех, кто страдает от бесконечной мыслемешалки. В книге, по сути, говорилось, что человек не в состоянии контролировать все и это нужно принять. А иногда человек не в силах контролировать вообще что-либо. А принять такое положение вещей – значит сделать первый шаг к более здоровой психике. Обычно проще сказать, чем сделать, но после записки Анны у него легко получилось отложить размышления о своих проблемах со здоровьем на следующий день и прийти сюда. Он пытался выйти на связь со своим внутренним Тайроном. В отличие от Чада, Тайрон был спонтанным человеком, который принимал жизнь такой, какая она есть. Обычно люди, обладающие такой способностью, вызывают восхищение и в то же время наводят ужас. Сэм не решился бы на одну из тех сумасшедших выходок, которые обожал его друг, но, несмотря на все осложнения в его жизни, ему было по силам рискнуть прийти в дом престарелых, чтобы встретиться с человеком, с которым они так легко нашли общий язык.

– Привет, – сказал он, подходя к Анне.

– Здравствуй.

– Я опоздал? Я не хотел, но в отеле устроили рождественскую вечеринку прямо в холле, все фотографировались, и мне пришлось воспользоваться служебным ходом, чтобы выйти.

– Прям настоящий супергерой, – сказала Нита. – Привет, Сэм.

– Привет, Нита.

– Я, пожалуй, отправлюсь на поиски того, с кем можно поговорить насчет вакансий, пока не начались эти мерзкие звуки, – сказала Нита и ушла.

– Я так понимаю, она не фанатка рождественских гимнов, – сказал Сэм.

– Она не празднует Рождество, и она не фанатка детского хора, точка. Она любит детей, но хотела бы, чтобы они потихоньку читали книги, а не подражали Ариане.

– Рути выглядит взволнованной, – заметил Сэм, когда его взгляд наткнулся на девочку, которая натягивала рукава ангельского костюма на ладони.

– Она всегда обожала петь. И поет она великолепно. Я думаю, здесь музыка делает всех равными. Здесь Рути чувствует себя такой же, как все.

– Мне это понятно, – кивнул Сэм.

Он именно этого хотел от жизни, когда был ребенком. Он, может, и мечтал о Национальной футбольной лиге, но по-настоящему ему хотелось просто чувствовать себя таким же достойным человеком, как и все остальные вокруг. Он хотел, чтобы на него не смотрели как на изгоя, но в его случае причиной был не аутизм, а бедность. И это не такая бедность, из-за которой тебе покупают поддельные «Найки». А такая, из-за которой ты носишь кроссовки на два размера больше, потому что только такие были на распродаже. Как бы ни развернулась дальше его жизнь, он уже добился большего, чем ожидал. Возможно, если помнить об этом, станет проще двигаться вперед.

– Так, пока не заиграла музыка, хочу сказать, что я очень сожалею о вчерашнем, – начала Анна.

Сэм улыбнулся, глядя на нее.