Загадай желание

– Я хочу стать лучше, Анна. Я хочу стать лучше для Рути, для тебя и для того ребенка, который скоро родится. Я знаю, что этот ребенок расстраивает Рути, как и все новое, но я не хочу, чтобы она переживала и считала, что мне на нее плевать или что я буду больше заботиться об этом ребенке, чем о ней.

– Не буду тебе врать, Эд. Она и правда так думает. Но только потому, что ты…

– Вечно косячу. – Он вздохнул, запустил руки в волосы и крепко вцепился в них. Он так делал всегда в моменты стресса, еще до того как седые волоски появились на его светлых висках. – Я знаю, и, что хуже, я продолжаю косячить и ждать, когда ты все исправишь. Исправишь все для меня, а это больше не твоя задача. Вообще-то, это никогда не должно было становиться твоей задачей. Мне стоило научиться принимать правильные решения самому, слушая интуицию, как ты всегда делала. И вот почему я сейчас здесь.

Анна сидела молча; было слышно, как на кухне кипела вода в чайнике, не давая Рути услышать этот разговор.

– Я здесь из-за Сэма, – продолжил Эд. – И да, мне неприятно об этом говорить, но это правда.

– Я не понимаю, – сказала Анна.

– Я видел его с тобой, Анна. В тот первый вечер в баре-вигваме, когда я подошел и стал вести себя как… не знаю, какой-то ревнивый мужлан. А потом в доме престарелых. – Эд снова вздохнул. – Когда я не смотрел в телефон или на выступление Рути, я следил за вами… за тем, как Сэм смотрит на Рути, и я увидел то, чего не хватало нам в наших отношениях.

Анна затаила дыхание, вспоминая те вечера. Первое свидание, когда она сказала Сэму, что он слишком молод для нее, потому что была в ужасе от мысли завязать новые отношения. А потом он каким-то образом стал неотъемлемой частью ее жизни, смешил ее, поддерживал Рути, постепенно приводя в чувство ту Анну, которой она была до рождения ребенка…

– Я увидел в нем человека, которым должен был быть я, Анна. И, к слову, я разозлился. Что за человек занял мое место? Как кто-то мог ворваться в вашу жизнь и стать настолько близким тебе и Рути? А потом я подумал о нас с Николеттой и о том, как быстро с ней все произошло. И да, моему поведению нет никаких оправданий, но иногда что-то прекрасное случается в самый неподходящий момент. Иногда правильный выбор нарушает все правила, на которых, как тебе казалось, держался твой мир.

В глазах Анны стояли слезы. Из-за того, как закончились их отношения с Эдом, из-за того, что случилось между ней и Сэмом, из-за Рути и всего, что ей предстоит пережить в будущем…

– Я рад, что ты нашла того, кто сделал тебя счастливой, – сказал Эд. – Кажется, он хороший парень, и в следующий раз, когда мы встретимся, мы могли бы, не знаю, поговорить. Все прояснить.

– Ну, я не думаю, что это произойдет. Как я уже сказала, сейчас он у себя там, а я здесь, и, вероятнее всего, все так и останется.

Эд покачал головой.

– Да ладно, Анна.

– Да ладно что?

– Я тебе только что сказал, хоть и довольно нескладно, надо признать, что любой, кто видел вас, заметил, что между вами есть что-то особенное.

Она знала это. Она чувствовала это. И до сих пор чувствует. И она не хотела отпускать это, но время шло, приближалось Рождество, и расстояние между ними увеличилось – как физически, так и эмоционально, – и, вероятно, Сэм вернется к привычной жизни, а она и Рути останутся для него людьми, которых он однажды встретил в Лондоне. Анна пыталась написать сообщение, кажется, не меньше пятидесяти раз, но все слова казались неподходящими. Она, может, и выдала Ните речь, будто взятую из фильма «Храброе сердце», но в реальности все было гораздо сложнее.

– Дай сюда руку, – сказал Эд, вырывая ее из мыслей.

– Что?

– Никакого подвоха. Ну же, дай руку.

– Эд, в прошлый раз, когда ты мне такое сказал, ты положил краба мне на ладонь. Я кричала, Рути кричала, и все соседи чуть не переехали в Девон из-за нашего визга.

Эд взял ее за руку. Он нежно разжал ее пальцы и положил что-то ей на ладонь. Ключ. Ключ от ее входной двери.

– Не знаю, что я так в него вцепился. Понимаю, что не стоило. Мне кажется, отчасти я не хотел отпускать тебя и Рути, и я знаю, что это бессмыслица какая-то, ведь именно я забил последний гвоздь в крышку гроба нашего брака, и именно я общался с Рути кое-как, объявляясь внезапно, но… короче, отныне никаких больше появлений без предупреждения и только поведение, достойное взрослого человека.

– Поведение, достойное взрослого человека, – повторила Анна, и легкая улыбка заиграла у нее на губах.

– Знаю, я превращаюсь в своего отца, – сказал Эд.

– Спасибо, Эд, – сказала Анна, сжимая ключ.

– Тебе совершенно не за что меня благодарить, – быстро сказал он. – Я только усложнил тебе жизнь, но теперь я хочу все исправить, быть рядом для Рути, для… кота, может быть.

Дверь в гостиную открылась, и на пороге показалась Рути с двумя исходящими паром кружками кофе в руках.

– Можно взять с собой Чизкейка, если я буду ночевать у тебя, пап?

Анна внимательно посмотрела на Эда. Время переходить от слов к делу.

– А Чизкейк не будет драть новый пуфик Николетты из искусственного меха? – спросил Эд, поднимая брови.

Рути подумала полсекунды.