Загадка гибели линкора «Новороссийск»

Для нас эта информация имеет первостепенное значение. Значит, несмотря на всю сложность работ, проводимых водолазами, происходил сбор тел погибших моряков. Не станем и далее анализировать этот скорбный процесс. Достаточно себе представить тело, пробывшее в морской воде, разбавленной мазутом, в течение 15–20 месяцев. Доставка подобного варианта «груза-200» на поверхность представляется мне весьма проблематичной, если вообще возможной. Скорее всего, эвакуация тел происходила из тех помещений, где они затрудняли работу водолазам.

Параллельно с разворачиванием работ росли и трудности. Самым сложным, конечно, был вопрос, как поступить с боезапасом. По мере продвижения всего комплекса деятельности экспедиции этот вопрос выдвинулся в первоочередные. В арт- погребах «Новороссийска» на момент гибели находилось 23 962 снаряда и заряда общим весом 444 тонны. Группу, которая обследовала артиллерийские погреба погибшего линкора, возглавляли капитан 3-горанга Н.С. Короп и специалист по боеприпасам и взрывчатым веществам подполковник С.А. Власов. Результаты были неутешительными: из снарядов главного калибра при опрокидывании корабля выпали из стеллажей и были повреждены 148 штук, остальные висели над головой в стеллажах, грозя высыпаться в любой момент. Выпала также и основная часть 120-мм боезапаса. Общая же картина была такова: в погребах линкора царил хаос из снарядов, разбитых стеллажей и различных корабельных конструкций. К решению этой проблемы были привлечены виднейшие специалисты ВМФ и оборонной промышленности в области боеприпасов. Задача, поставленная им, по объему работ и связанной с ними опасности, была сложнейшей: при подъеме корабля не допускать действий, могущих вызвать перемещение снарядов, а сам подъем до выгрузки зарядов, содержащих наибольшее количество взрывчатки, считать недопустимым. Ввести строжайший режим в Севастопольской бухте в вопросах взрывов, могущих вызвать детонацию боезапаса в корпусе «Новороссийска».

Для того, чтобы вывести корабль из Севастопольской бухты, требовалось уменьшить его осадку до 16 метров. Чтобы достичь этого, необходимо было срезать башенноподобную мачту и башню главного калибра № 2. Руководил этой сложнейшей по трудоемкости работой капитан 3-го ранга А.М. Черкащенко. Для спуска водолазов в осушенном сжатым воздухом отсеке были установлены так называемые водолазные станции. Далее водолазы пробирались узкими проходами в затопленные помещения мачты, и таким же способом в подбашенное отделение 2-й башни ГК. Во время работы водолазы находились ниже дна бухты, при очень тусклом освещении подводных светильников. Основная сложность заключалась в том, что, не оставив ни одной (!) перемычки электрокислородной резкой, надо было перерезать свыше 600 кабелей и выполнить 500 метров резки корабельных конструкций, толщина которых доходила до 18 см.

С самых первых метров резки стала очевидна реальная опасность взрыва (от попадания брызг металла) выделяющихся при работе газов. Несколько мелких взрывов в процессе работ произошло, но, к счастью, из личного состава никто не пострадал. Аварийная вахта тут же обеспечила систему временной вентиляции, чем опасность взрывов была значительно снижена.

После подъема «Новороссийска» башня № 2 и мачта остались на дне бухты. Башню вскоре подняли и переправили для разрезки в бухту Казачья, а мачта, глубоко ушедшая в грунт с покоящимися в нем останками погибших «новороссийцев» и по сей день является невидимым свидетелем разыгравшейся здесь трагедии.

Командующий Черноморским флотом адмирал В.А. Касатонов отдал приказ начать подъем линейного корабля «Новороссийск» после первомайских праздников.

Ранним утром 4 мая 1957 года была начата генеральная продувка. Непосредственное управление ею было возложено на капитана 3-го ранга Муру. Были расставлены плавсредства для предотвращения разлива топлива и возможного подъема трупов погибших моряков, придавленных корпусом, а также для подбора различных плавающих предметов. И хотя все работы шли в атмосфере секретности, особенно присущей тем годам, весть о предстоящем подъеме «Новороссийска» разнеслась по Севастополю.

В этот день шел сильный дождь, но, несмотря на погоду, с рассвета берега бухты были усеяны людьми. Да и не могло быть иначе — ведь гибель «Новороссийска» была трагедией не только флота, но и всего Севастополя.

Носовая конечность корабля всплыла к 10 часам. К этому времени на эстакаде уже находились командующий Черноморским флотом адмирал В.А. Касатонов и член Военного совета флота генерал-майор береговой службы Н.А. Торик. Они поздравили руководство и личный состав ЗОН с началом подъема корабля. Правда, при всплытии кормы сорвалась со стопора башня ГК № 3. Впоследствии ее подняли вместе с башней ГК № 2 и переправили в бухту Казачья. Посменную вахту при проведении подъемных работ поочередно возглавляли Э.Е. Лейбович, Н.П. Муру, А.Б. Столпер.