Загадка «Пурпурного императора». Загадка ледяного пламени

– Меня тоже волнует этот вопрос, – кивнул Клик. – Там есть какой-то неизвестный нам тайный ход. Где он – я не догадываюсь, хоть убей.

– Надо вломиться в дом впятером или вшестером и переловить мерзавцев.

– Я бы пока не делал этого. К тому же они не будут там сидеть и дожидаться нас – наверняка уже разбежались, как крысы с тонущего корабля. Охрану возле здания требуется усилить, а я уж позабочусь о том, чтобы впредь меня не застали врасплох. Ты поговорил с начальством насчет дознания?

– Да, оно назначено на завтра и пройдет прямо в доме, – сообщил Нэком.

– Уверен, что оно сулит нам нечто неожиданное.

Глава 19. Одинаковые шали

Невозможно описать смятение, охватившее Хэмптон и его окрестности, когда два трупа – мужчины и женщины – положили рядом в бальном зале особняка Чейни-Корт. Жители буквально обезумели и, бросив все свои дела, целыми днями обсуждали страшные новости, раздувая бедствие до вселенских масштабов. Говорили, что в графстве орудует ужасная банда маньяков, которая заманивает людей в заброшенный дом и там режет, что с леди Маргарет давно расправились, а ее труп бросили в колодец, что мисс Чейни перед смертью пытали, чтобы вырвать у нее признание, где тайник с драгоценностями. Дом в поместье Чейни-Корт стали называть сумасшедшим и объезжать за несколько верст, но, когда до селян дошел слух, что там работают полицейские и вскоре состоится дознание с участием коронера и присяжных, имение опять наводнили толпы праздных зевак. Складывалось впечатление, что Хэмптон вышел из берегов и захлестнул весь Чейни-Корт.

– Представляете? – охали сплетники. – Какой-то тип целый месяц выдавал себя за мисс Чейни, румянился, носил парик и кольца, и никто не разоблачил его!

– Даже племянница не догадывалась?

– Похоже, нет.

– А кто его грохнул? Не она?

– Говорят, его отравили…

– Не отравили, а застрелили. Револьвер валялся рядом с телом.

– Револьвер принадлежит сэру Эдгару Брентону. На рукоятке инициал «Б». Не исключено, что Брентон и есть убийца. Не зря его допрашивали полицейские.

– Какой кошмар! А с виду не подумаешь, что Брентон на такое способен. Рос пай-мальчиком на глазах у всей округи, гулял с нянькой по дорожкам – не ребенок, а ангел. Скажи кому, никто бы не поверил, что из него вырастет преступник. Такой благородный юноша… Какие манеры!

– Никогда заранее не знаешь, кто из кого вырастет. Происхождение тут ни при чем. Аристократы тоже сбиваются на скользкую дорожку.

– Что ж теперь с ним будет? Его арестуют?

– Вроде, пока на свободе. Может, откупится – денег у отца много.

Клик слышал такие пересуды, и, по правде говоря, его все больше охватывали сомнения насчет невиновности сэра Эдгара. Косвенные свидетельства сыщика не интересовали, но здравый смысл подсказывал ему: улик слишком много.

К полудню в бальный зал было не протолкнуться, и Клик довольствовался местом в задних рядах. Коронер кратко изложил суть дела, доведя до сведения присяжных, собравшихся с целью свершить правосудие, тот факт, что в первую очередь их задача – выяснить причину убийства джентльмена, личность которого пока не установлена.

Клик обвел внимательным взглядом толпу и заметил у противоположной стены мистера Винни, а подле него – его бойкую сестрицу, которая с нездоровым интересом слушала коронера и пялилась на труп. «Какого черта они сюда явились? – с раздражением подумал сыщик. – Чем объяснить такое тошнотворное любопытство? Может, мисс Винни что-то знает, но скрывает от следствия?»

Клик стоял в толпе как обычный зритель (в интересах следствия Нэком принял все необходимые меры, чтобы не вызывать его в качестве официального свидетеля) и пытался непредвзято оценить ситуацию.

Первым из свидетелей вызвали констебля Робертса. Он сбивчиво рассказал о том, что одиннадцатого марта около десяти часов вечера к нему в дом приехал молодой джентльмен, сообщил, что мисс Чейни лежит у себя в доме мертвая, усадил в машину и повез в поместье Чейни-Корт. Констебль, по его словам, счел известие о смерти женщины ложной тревогой, и леди действительно оказалась жива.

– Вы уверены, что видели ее живой? – уточнил коронер.

– Еще как уверен, сэр! – добавил констебль с легкой усмешкой. – Живее не бывает. Вот я и обманулся.

При этом бесхитростном заявлении по лицу Клика скользнула улыбка. Коронер кивнул и спросил строгим судейским тоном:

– Вы никого не встретили на обратном пути, мистер Робертс?

– Э… – начал мямлить Робертс, сконфуженно оглядывая публику и краснея. – В общем-то, никого, кто бы имел отношение к этому делу, так сказать… Никого подозрительного, сэр… э…

Коронера раздражали запинки констебля, и он сурово осадил его, заявив:

– Не ваше дело, мистер Робертс, решать, кто подозрителен, а кто – нет. Сейчас правосудие в руках присяжных, которые разберутся, кто виновен, а кто – нет. Нас интересует имя этого человека. Назовите его.

Румяные щеки полицейского посерели, он шумно выдохнул, вытер ладонью потный лоб и напряженно выпалил:

– Джентльмен, которого я видел, – сэр Эдгар Брентон. Но причастен ли он к данному делу, понятия не имею. Он просто возвращался со станции…