Загадка Серебряного Змея

– Так и есть. Просто лорд Рэтбоун один из попечителей нашей школы, и я знакома с его дочерью.

Она улыбнулась:

– Какое совпадение! Он такой милый!

Я указала на «Женитьбу»:

– Можно её сфотографировать?

Она так ужаснулась, словно я спросила, можно ли мне нанести поверх полотна граффити.

– Нет-нет, что ты! Мы не разрешаем ничего фотографировать. Если хочешь, можешь зарисовать.

Я не стала объяснять, что это не позволило бы мне продемонстрировать контраст между «Женитьбой» и остальными семью картинами серии.

– Спасибо, вы мне очень помогли, – поблагодарила я. И действительно была очень благодарна.

Когда я вышла из музея, шёл град. Низко нависшее тёмно-серое небо досрочно погрузило Лондон в зловещие сумерки. Подняв повыше воротник пальто, я почти бегом пустилась к метро. Берет защищал голову, но ледяные градинки по шее скатывались за шиворот.

На бегу я «переключила канал» и, не обращая внимания на дискомфорт, попыталась сосредоточиться на главных вопросах:

1. Может, мама расследовала преступления о подделках картин?

2. Может, она и погибла потому, что преступники захотели её остановить?

Я не могла отделаться от мыслей, как во всём этом замешан лорд Рэтбоун.

До чего же приятно было наконец добраться до станции! Поезд подошёл почти сразу же, и во время короткой поездки я перебирала в голове список картин, отмеченных в мамином справочнике. Их всего четыре, но с тех пор, как она поставила эти вопросительные знаки, прошло семь лет… Если мои предчувствия верны и все эти картины подделки – кто знает, сколько других бесценных шедевров с тех пор могло быть украдено и заменено копиями!

Я подумала о лорде Рэтбоуне – самодовольном, напыщенном лорде Рэтбоуне – и о том, что смотрительница рассказала мне про «Женитьбу». Примечательно: он захотел отреставрировать именно эту картину – одну из маминого списка, одну из тех, какие Сэм Коэн назвал подделками.

Странное совпадение. И совпадение ли?

9. Отсутствие свинцовой краски

Когда я добралась до штаб-квартиры, Артур уже ждал в главном коридоре. Выглядел он так, точно только что с трудом выгреб себя из постели: волосы взъерошены, пара пуговиц на рубашке расстегнута.

– Привет! – Он посмотрел на моё платье. – Подсолнухи, прям как на твоей любимой картине!

Я заулыбалась, польщённая, что он запомнил.

– И тебе привет! Выглядишь как-то не очень.

– Поздно лёг, всё рассматривал файл.

– И как, нашёл что-нибудь?

Он покачал головой.

– А вот я обнаружила кое-что интересное.

Он поднял бровь:

– Да? И что же?

– Подчёркнутая в мамином справочнике по живописи картина Хогарта – «Женитьба». Она выставлена в музее Соуна. Я только что там побывала…

– И?

– Оказалось, её забирали на реставрацию семь или восемь лет назад, примерно в то время, когда мама расследовала это дело. И, похоже, мама на что-то вышла.

– На что?

– Подделки картин.

Глаза у него округлились:

– Что, правда?!

– Ага. Все эти вопросительные знаки, которые я нашла у неё в справочнике, стоят рядом с картинами, в подлинности которых она сомневалась.

– Как же ты всё это выяснила?

– Раскопала письмо от реставратора, пришедшего к заключению, что «Жёлтый дом» и «Женитьба» – подделки.

– А как его зовут, этого специалиста? Может оказаться полезной информацией.

– Самуэль Коэн. Заодно я спросила его, не знает ли он чего-то о тех двух выбивающихся из общего ряда картинах на стене у Шейлы.

– А зачем?

– Просто наитие.

– Ну, наитие так наитие. – Он наскоро записал что-то у себя в телефоне. – Просто для памяти, пометку сделал…

– И ещё кое-что, – сказала я. – Про те две картины из кабинета Шейлы…

Он кивнул:

– И что с ними?

– Ну, одна сотрудница подтвердила, что Шейла вешала репродукции на стенку, когда готовилась к выставкам. Сейчас она планировала выставку поп-арта, вот и повесила там картинки по теме. Но потом две заменила на другие – как раз на те, про которые я думаю, что это подделки. Наверное, Шейла тоже как-то это выяснила. – Вытащив мобильник, я показала Артуру фотографии решётки из её ноутбука. – Вроде всё сходится, как по-твоему?

Он приподнял бровь:

– Я торможу, да? Каким образом квадратики с символами доказывают, что Шейла волновалась насчёт подлинности картин?

– Прости… забыла объяснить! В этой решётке самое главное – иероглифы. Я считаю, это ключ к разным картинам. Например, цветочек символизирует «Подсолнухи»…

– …а перечёркнутая улитка означает «моллюскам вход воспрещён», – подхватил Артур.

– Да, тебя не так просто убедить – но ты всё-таки послушай. А что, если это символ коллажа Матисса, а то, что он перечёркнут, означает, что коллаж оказался подлинником?

– Вполне возможно, – наконец произнёс Артур. А потом замялся – точно никак не мог решить, сказать что-то или промолчать. – Слушай, меня кое-что беспокоит.

– Что?

– «Подсолнухи». Ну, вот ты же сказала, что они выглядят по-другому, а теперь, похоже, Шейла тоже считает, что с ними что-то не так.

– И на них стоит невидимая «В».

Он нахмурился:

– Невидимая «В»?

Я кивнула: