Загадка Туринской Плащаницы

Сторонники оккультизма и магии утверждают, будто именно им дано проникать в таинственные иномиры, за пределы видимой реальности. Это их личное и ничем не доказанное мнение. Оккультизму не менее, чем науке, присущи догмы, ритуалы, технические приемы. А переходы в измененное состояние сознания обычно связаны с глубокими психическими потрясениями и порой граничат с безумием или завершаются им. Некоторые приверженцы оккультизма полагают, что безумие помогает погрузиться в глубины подсознания. Или, по мнению других, оно может возвыситься до сверхразума. Но только как это возможно без ума?

А может быть, формируется некая новая форма познания, соединяющая в себе науку, философию, религию, искусство, оккультизм? И тогда человек сможет не только ощущать присутствие в мире Неведомых Разумных сил, фантазировать об их сущности, но и постигать их своим рассудком, приобщаться к их бесконечной Мудрости.

И тогда, как писал Рильке:

Не станет он искать побед.
Он ждет, чтоб высшее начало
Его все чаще побеждало,
Чтобы расти ему вослед.

Непознаваемое

Открытие – это неожиданность, порой оно граничит с чудом.

Некогда казалось, что никак нельзя определить состав звезд: мыслимо ли взять на анализ хотя бы каплю раскаленного кипящего звездного вещества? Позже выяснилось, что о составе звезд можно судить по спектру их излучений. В земных лабораториях удается создать модели солнечной плазмы. Казавшееся невозможным реализовалось. Предполагавшееся непознаваемым раскрылось перед исследователями.

В сферу Неведомого воображение стремится внести порядок и гармонию, созвучную духовному строю человеческой личности. На этом основано религиозное объяснение чудес. Но там, где есть возможность научного исследования и доказательства, оно теряет значение.

В то, что убедительно доказано, нет нужды верить. Это надо знать. Там, где нет возможности для проверки и доказательств, наука отступает, и начинаются владения верований, предположений, догадок, надежд.

На некоторые вопросы, возможно, наука никогда не сможет дать окончательный ответ. А тогда каждому предоставляется возможность поверить в ту или иную версию или же избегать категоричных ответов, оперируя только вероятностями.

Это относится и к религиозным проблемам. Человек волен не верить в реальность Иисуса Христа, либо утверждать его вечное бытие как Бога, вне связи с какими-либо материальными объектами.

Непознанное – это провалы в знаниях, белые пятна знания. Наше воображение способно наделять их какими-то свойствами, населять фантастическими существами. Но как только в эти таинственные области проникает свет научных знаний, вымыслы воображения уступают место реальным объектам.

Такой вывод как будто имеет очевидное следствие: область научного знания постепенно расширяется благодаря все новым открытиям; область религиозной веры соответственно сужается благодаря завоеваниям науки. Непознанного становится все меньше, а значит…

Нет, не так все просто. Раздвигая горизонты познания, человек не сужает, а расширяет пределы неведомого. Скажем, проникнув в мир элементарных частиц, наука поставила сотни новых, не мыслимых ранее проблем. Открылись загадки мироздания, которых прежде и не предполагалось, ибо не существовало еще физики элементарных частиц.

Конечно, любые тайны можно считать относительными, а не абсолютными. Но в любом случае они, пусть временно, остаются и обновляются. Когда их удастся раскрыть, появятся новые загадки, а значит, откроются новые области непознанного.

Мы говорим о всечеловеческом (объективном) незнании. Но ведь мыслит каждая личность. Она неизбежно ограничена кругозором своих (субъективных) знаний, не имея представления о большинстве фактов, идей, теорий, накопленных человечеством.

Если останется на свете хотя бы одна нераскрытая тайна природы, один непознанный объект, одна область, недоступная науке, – для религиозного миросозерцания и воображения этого будет достаточно. Даже неширокая бездна остается бездной. Она превосходна для полета фантазии, для веры в чудо.

Возникает и другой вопрос: а есть ли непознаваемое – абсолютная тайна? И что бы это могло быть?

Обратимся для примера к представлениям о Троице: Бог Отец, Бог Сын и Дух Святой. Эти образы (ипостаси, категории, абсолюты, объекты), по всей вероятности, навсегда останутся вне науки.

Ни доказать, ни опровергнуть реальность существования Христа невозможно, хотя бы уже из-за недостатка исторических свидетельств и их противоречивости. Чудеса Христа можно объяснить иррационально или рационально, частично или полностью – кто как пожелает. В любом случае умный человек приведет доводы в пользу своего выбора, а другой умный человек столь же обоснованно сможет утверждать нечто иное.