Загадки истории. Франкская империя Карла Великого

Обособление трех отдельных стран королевства франков: Австразии, Нейстрии и Бургундии – привело в итоге и к появлению трех самостоятельных майордомов, реализовывавших свои полномочия в пределах одной из названых стран. Опора на местную знать делала их практически независимыми от короля, а перечень властных полномочий оказался настолько широк, что его власть вполне могла соперничать с королевской. Сохранение на этих позициях отдельных лиц из числа местной знати даже после формального объединения королевства Хлотарем II в 613 г. как нельзя лучше показывает пределы, до которых простиралось реальное единство государства, а вместе с ним и королевская власть. Так, сразу после казни Брунгильды, Хлотарь назначил отдельным майордомом Австразии Родиона и утвердил в должности майордома Бургундии Варнахария, хотя, казалось бы, в едином королевстве логично было бы иметь одного майордома.

Следующим шагом Хлотаря II стало проведение в 614 г. двух представительных собраний представителей знати всего королевства, одно из которых включало епископов, другое охватывало светских магнатов-землевладельцев. Результатом их общих усилий по исправлению того, «что было сделано и предписано вопреки порядку и разуму» стал принятый 18 октября 614 г. королевский ордонанс «во имя доброго и мудрого поддержания порядка». Именно этот состоящий из 24 статей эдикт, направленный на восстановление «доброго старого порядка», нарушенного усобицами времен Фредегонды и Брунгильды, в значительной мере закрепил сложившуюся в конце VI – начале VII вв. ситуацию в управлении Франкским королевством.

За крупной землевладельческой знатью сохранялись и законодательно закреплялись все полученные на этот момент владения. Согласно 12-й статье ордонанса ни одно должностное лицо не могло быть назначено управлять какой-либо областью, не имея там земельных владений. Иными словами, графы могли назначаться только из числа местных землевладельцев, что вело к обособлению местной власти и ее узурпации местными знатными фамилиями. Иное дело, что это решение, принимавшееся в условиях фактического развала королевства, имело своей целью сделать местные элиты ответственными за ситуацию в регионах, в том числе и за счет личного имущества, что должно было стать дополнительной мотивацией для наведения порядка в тех областях, где располагались их собственные имения.

Отдельно оговаривались права Церкви, в частности невмешательство светской власти в выборы епископов («да будет каждый новый епископ избираться духовенством и народом»), а судьи и королевские сборщики налогов ограничивались в правах выполнения своих обязанностей на принадлежащих Церкви землях: «Пусть должностные лица не требуют с Церкви и клириков несения какой-либо повинности, в отношении которой наши деды и отцы предоставили иммунитет». Король брал на себя обязательство не вмешиваться в юрисдикцию церковного суда, распространявшегося не только на клириков, которых ему отныне нельзя было брать под свою защиту, но, в том числе и посаженных на церковные земли вольноотпущенников. Отдельно оговаривалось также невмешательство короля в практику завещаний имущества частных лиц в пользу Церкви, то есть земли, передававшиеся в церковное владение, не могли быть конфискованы светской властью: «Настоящим постановлением жалуем, чтобы дарения умерших в пользу церквей не отбирались у них в силу чьих-либо домогательств». Было, впрочем, предусмотрено право короля надзирать за выборами епископов, а также способствовать выдвижению на епископские должности представителей королевского окружения, которые «имеют личные заслуги и преуспели в учености». Это должно было оставить королевской власти лазейки для вмешательства в дела Церкви.

Наконец, в этом, а также ряде других документов, Хлотарь II обещал бороться со злоупотреблениями властью со стороны королевских чиновников, мздоимством и хищениями, обеспечить справедливый суд для всех подданных и наказывать преступников предварительно расследовав дело, выслушав обвинителей и обвиняемых, и наказывая виновных соразмерно тяжести их преступлений. Предписаниями Хлотаря II жестко закреплялся принцип нерушимой частной собственности на земельные наделы, некогда пожалованные кому-либо королевской властью: «То, что пожаловано Церкви, духовым или каким-либо светским лицам щедротами означенной славной памяти королей (подразумеваются отец и дед Хлотаря II – прим. автора), пусть остается во всей силе».