Загадочная женщина

Смерть все еще не выходит из ее тела, преследует ее словно тень в аллеях, ведущих к ее дому. Все то, за что боролся отец: богатство и власть. Она смотрит на белый дворец. Там внутри и находится истина. Она это знает, и сейчас пришло время ее найти. Она смотрит на фонтан с изящно высеченными дельфинами, подтверждение того, что ее отец — покоритель океанов. Солнечный свет освещает белую стену, на кустах роз распустились красные, белые, оранжевые и розовые цветки. Великолепное, роскошное зрелище. Елена вдыхает приятный аромат, заполняя им легкие. Этот запах всегда будет ассоциироваться у нее с этим домом. Тошнотворный, нездоровый, скрытный.

* * *

Елена ненадолго останавливается в пустом холле. Она слышит, как снизу, из одной из комнат, доносятся голоса. Это голос Каролины. Она должна поговорить с ней. Поговорить с глазу на глаз и добиться ответа. Кто был свидетелем смерти Уильяма Хирша? Она хочет это выяснить. Она хочет заставить Каролину рассказать обо всем этом снова и при этом видеть ее, смотреть ей в глаза.

Сегодня рабочий день. Дети должны быть в школе. Дети… А что она им скажет, когда придет время? Нет, сейчас она будет делать то, что пообещала Йоахиму. Сначала доберется до истины. И ничего другого.

Елена идет на звук голоса Каролины, вниз, в комнату, выходящую на террасу. Где стоят три зеленых дивана и есть широкие стеклянные двери в сад. Это любимая комната Елены: когда-то она думала, что все время будет здесь жить. В те немногие дни, когда она ощущала, что с ней что-то не в порядке.

Подходя ближе, она слышит и голос Эдмунда. Они ругаются, доносятся отдельные слова: дети, деньги, убийство, таблетки. «Мы требуем лишь то, что по праву наше», — твердит Каролина и продолжает упрекать Эдмунда за то, что он притащил Елену обратно. Неужели он не понимает, что это значит накликать на себя беду? Почему он не оставил ее там, в другом конце Дании?

Елену охватывает сочувствие, когда она слышит гневный и в то же время неуверенный голос Эдмунда. Она собирается с духом и толкает дверь ногой. Эдмунд и Каролина ошеломленно смотрят на нее.

— Где дети? — спрашивает она сквозь зубы.

Эдмунд делает шаг вперед по направлению к ней. В нем чувствуется какая-то решительность, которая ее пугает. Он такой же, как всегда, на него почти не подействовало происходящее.

— Где дети?

— Они в Лондоне, — невозмутимо отвечает Эдмунд.

— В Лондоне? — непонимающе переспрашивает Елена.

— Мы решили, что будет лучше, если они уедут: они были очень расстроены. Нас осаждала пресса, и они все время спрашивали, где ты. Мы хотели уберечь их от того, чтобы их друзья им что-нибудь сказали в школе.

— Мы решили? — Елена смотрит на Каролину.

Перед ней бабушка ее детей. И все-таки она не может согласиться с тем, что эта пожилая дама считает себя вправе принимать решения в отношении ее детей. Ее собственных детей.

— Но Лондон… А почему в Лондон? И потом… — Елена ошеломленно смотрит то на Эдмунда, то на Каролину. — С кем они там?

— Они с Катинкой, — успокаивающе отвечает Эдмунд.

— С Катинкой? — переспрашивает Елена и лихорадочно роется в памяти: говорит ли ей что-нибудь это имя?

— Да, с Катинкой. Ты ее знаешь, она учит Софию верховой езде, — напоминает Эдмунд.

Елена напряженно вспоминает эту неприветливую молодую учительницу верховой езды, которая даже не хотела с ней здороваться. И вспоминает, как совсем по-другому выглядела эта девушка, когда Елена тайком смотрела на нее из окна. Дети будут с ней в полной безопасности, в этом нет никакого сомнения.

— Она уже бывала с ними в Лондоне раньше на соревнованиях по конному спорту. Она уже несколько лет с ними, и дети любят ее. Они с пользой проведут время, и это хорошо, что они побудут вдали отсюда, пока здесь все не уладится, — оправдывается Эдмунд.

Елена вздыхает. Он прав. Она чувствует, как напряжение в ней постепенно спадает. Один вопрос решен. Дети в хороших руках. Но это не основание, чтобы не сделать то, ради чего она сюда шла. Елена переводит взгляд на Каролину.

— Ты сказала, что мой отец виновен в гибели Уильяма.

— Да, друг мой. Я это говорила, — подтверждает Каролина, кивая головой.

Об этом Елена уже знала. В этом Каролина не лжет.

— Мы должны найти его останки. — Голос Елены спокоен. — Я больше не хочу жить во лжи. Поступки моего отца не должны быть скрыты.

Каролина недоверчиво смотрит на Елену. Она открывает рот, но так и оставляет висеть в воздухе нижнюю челюсть, не произнося ни слова. Но это длится недолго: вскоре Каролина снова берет себя в руки.

— В этом нет необходимости.

— Нет необходимости? Как может не быть необходимости в справедливости?

Каролина смотрит на Эдмунда, качает головой.

— Если ты начнешь рыться в этом старом деле, ты этим только принесешь вред фирме, разве ты не понимаешь? История о том, что благосостояние фирмы зиждется на сотрудничестве с нацистами, а директор фирмы выдал им еврея-соучредителя ради облегчения взаимодействия с ними… Это совсем не то, что благожелательно воспринимается на бирже, — убеждает ее Эдмунд.

Елена снова узнает в нем настоящего бизнесмена.