Загадочная жизнь мисс Айви

Еще не было и десяти утра, но пристань уже кишела родителями, детьми, спущенными с поводков собаками и рыбаками, сидевшими у самой воды на желтых и оранжевых камнях. У самого края воды стояла серая хижина, покрытая дранкой. Вывеска на ней гласила: ЯХТ-КЛУБ КАТТАХАССЕТА. Чуть дальше находился сам клуб – многоуровневое здание с двумя огромными рядами белых панорамных балконов, где, спрятавшись под полосатыми зонтами, наслаждались поздним завтраком молодые парочки вперемешку с женщинами среднего возраста.

– С каждым годом здесь все больше людей, – проворчала Сильвия, уворачиваясь от двух парней в одинаковых тельняшках. – Когда мы были маленькими, тут почти никого не было. А теперь посмотри на это!

С этим трудно было поспорить, но Айви такое количество людей скорее нравилось. Она думала, что отдых должен выходить за рамки привычного и не ограничиваться одинокими прогулками по пляжу, чтением книг и сухими разговорами о политике и искусстве. Время от времени стоит и послушать счастливые голоса людей в сланцах и рубашках с открытым воротом, допивающих свои айс-латте, – все это было куда лучше, чем вымученная тишина «Дуба Финна». Она потянулась к руке Гидеона.

– Эй? – легко удивился он.

– Эй! – ответила она.

Они улыбнулись друг другу.

Гидеон привел их на пирс, где покачивались на волнах совершенно одинаковые на первый взгляд лодки. У Спейеров была небольшая белая яхта с двумя зелеными полосками на борту. Для четверых она подходила просто идеально. Гидеон встал за штурвал, Айви уселась на скамью, Роман с Сильвией разместились на носу. Наверху была крошечная каюта, к которой вела небольшая лестница. Они протиснулись между другими лодками и вскоре набрали такую скорость, что будто бы заскользили по воде. Гидеон показывал всем красочные прибрежные пейзажи. Роман приобнял Сильвию за талию; она уже сняла одежду и нежилась на солнце в черном кружевном бикини.

Через двадцать минут Роман пересел назад и вцепился в поручни. Он сел, а затем и вовсе лег прямо напротив Айви. Вскоре пришла и Сильвия; она провела рукой по его волосам и прошептала что-то на ухо. Он лишь покачал головой. Еще через пару минут она подошла к Айви, которая спросила, все ли с ним в порядке.

– Его немного тошнит. Утром он принял таблетку от укачивания. Видимо, она еще не подействовала.

Они обернулись. Рубашка Романа расстегнулась на две верхних пуговицы и обнажила бледную грудь, покрытую темными волосами. Он закинул одну ногу на скамью и прикрыл глаза правой рукой.

– Надеюсь, он скоро поправится, – сказала Айви.

На самом деле она не жалела Романа: просто не хотелось, чтобы он испортил этот день. По заразительности его кислая мина обычно превосходила даже угрюмый вид Сильвии, которую хотя бы можно было проигнорировать. На Романа же, когда он решал продемонстрировать собственное неудовольствие, не обращать внимания просто не выходило.

– Нельзя же есть столько сахара! Каждое утро одно и то же, – буркнула Сильвия, надменно покачав головой. – Порой я так завидую вам с Гидеоном! Вы как будто один человек: предпочитаете одну и ту же еду, литературу, – даже говорите на одном книжном языке. Не удивлюсь, если скоро увижу вас в одинаковой одежде.

Вы уже это проходили, подумала Айви, вспомнив их одинаковые пижамы.

– У вас с Романом тоже много общего, – уверила она, чувствуя исходившую от Сильвии опасность. – Иногда лучше дополнять друг друга, чем быть одинаковыми.

– Думаю, ты права, – смилостивилась Сильвия. – Недавно я пыталась посчитать, сколько мы уже встречаемся. Непростая задачка. Мы так много раз брали паузу. Вроде бы на следующей неделе будет около восьми месяцев… Боже мой, всего восемь! Мы уже столько раз поссорились, что кажется, будто бы я успела дважды выйти за него замуж и развестись.

Айви поинтересовалась, почему они так часто ругаются.

– Я не запоминаю поводы. У него трудный характер. Я ненавижу спорить, поэтому просто ухожу и жду, пока он остынет, а он называет меня ледяной принцессой. Думаю, мы оба те еще упрямцы. Наши ссоры могут длиться по несколько дней.

– Ну, в этом нет ничего страшного.

– На самом деле есть, – Сильвия сдержанно улыбнулась, словно Айви не к месту пыталась ее приободрить. – Мои родители никогда не ругались, хотя проблемы у них были серьезные, поверь мне. Отца мы почти не видели; он так часто ездил в Бостон и обратно, что даже снял там второй дом: стены белые, все лежит ровными стопками или убрано по коробкам. При этом каждый раз, когда мама привозила нас туда, все вокруг – кровать в спальне, стол, подоконник, – абсолютно все было в мошкаре и комарах. Отец наотрез отказывался от домработницы. Боялся выглядеть элитой.

Она сделала паузу, так что последнее слово повисло в воздухе. Богачи вообще любили заговаривать об элитарности и привилегиях, чтобы их невозможно было потом ткнуть в это носом.