Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли? Скажи будущему – прощай

– Ты больше ни о чем думать не можешь? Все так прекрасно получилось, мы смотаемся из этого городишки чистыми и свободными. А ты разоряешься из-за того, что какой-то коп видел меня голой. Лучше подумай, как нам повезло.

– Я только об этом и думаю. – Мне удалось наконец подтянуть свои ноги. Я забрал пистолеты, встал с дивана, поднял пиджак и отправился в спальню, где извлек из-под стопки нижнего белья два снаряженных магазина, снарядил пистолеты и дослал по патрону в каждый ствол, потом взял пиджак и распихал оружие по карманам.

Холидей наблюдала всю эту сцену, стоя на пороге.

– Куда ты собираешься?

– И часа не пройдет, как я вернусь.

– Хватит! – Она заслонила собой выход. – Ты прихлопнешь Мейсона, и тогда нам отсюда уже не выбраться. Держись от него подальше…

– У меня даже в мыслях ничего подобного не было, – успокоил я ее.

– Тогда что же у тебя на уме? Послушай, – торопливо заговорила она, – Джинкс получил свою долю, и если они зацепят его, пусть сам выкручивается.

– И Джинкс меня сейчас тоже не волнует. Мы на мели, и нам нужны деньги, чтобы выбраться из этой дыры.

– Нет, – возразила она. – Это слишком рискованно. У меня кое-какая мелочь осталась. Достаточно, чтобы убраться отсюда.

– Сколько?

– Долларов двадцать…

– И куда мы сможем добраться на эти деньги?

– Достаточно далеко…

– Уйди с дороги, – потребовал я.

Она обхватила меня за плечи и тряхнула.

– Ты что – сумасшедший? Нам надо убраться отсюда подальше! На нас висит мокрое дело! Нельзя испытывать судьбу…

– Хватит меня трясти…

Она затихла, но по-прежнему держала меня за плечи.

– В любую минуту они могут передумать… – У нее на губах появилась белая полоска слюны.

– Неужели это ты еще вчера так ловко управлялась с пулеметом? Или это был кто-то другой…

– Сукин сын. – Тут она снова принялась трясти меня.

– Хватит меня трясти…

– Кому-то же нужно вытрясти из тебя душу, дерьмо поганое, – заорала Холидей.

Я ударил ее левой рукой в живот, она отскочила к двери, согнулась и упала на руки, все еще причитая сквозь слезы.

– Заткнись и выслушай меня внимательно. – Я подошел к ней поближе. – Заткнешься ты наконец! Слушай меня внимательно!

Холидей медленно подняла голову, но раньше чем она смогла посмотреть мне в лицо, раздался стук во входную дверь. Я был настолько ошарашен, что первое время не мог даже пошевелиться. Холидей приподнялась и уселась прямо на пол. Было видно, что она сильно испугана. Я медленно направился к двери, на ходу вынимая пистолет из кармана. Стук повторился. Это был нетерпеливый стук испуганного человека, что меня несколько успокоило, и я открыл дверь, держа указательный палец на спусковом крючке.

Там стоял Джинкс, я пропустил его и прикрыл дверь плечом. Он был вне себя от ярости.

– Мейсон заложил нас, сукин сын, он продал нас с потрохами, – начал Джинкс.

– Черт побери, Джинкс, мы давно все знаем, – оборвала его Холидей. – Если ты что-нибудь против него имеешь, то улаживай это дело сам, без помощи Ральфа. Не втягивай его в это дерьмо.

– Никуда я не собираюсь его втягивать, – вспыхнул он. – Я хочу предупредить вас, а ты набрасываешься на меня прямо с порога.

– У нее небольшая истерика, – успокоил я, – оставь ее в покое.

– Я видел, как он садился в полицейскую машину. Будь у меня пистолет, этот сукин сын остался бы там навсегда…

– Если хочешь посчитаться с Мейсоном, то займись этим самостоятельно, – не унималась Холидей. – Не втягивай в это дело Ральфа. Нам надо сматываться, и поскорее. Без тебя. Тебе придется подыскать себе другое место…

Джинкс удивленно уставился на нее, потом на меня и нахмурился.

– Что это с ней?

– Я же говорил, у нее истерика.

– Мы сматываемся из этого города. Они приказали убраться отсюда, и поскорее, – снова завела она свою песню.

– Ты можешь поверить, что это та самая подруга, с которой ты имел дело вчера?

– Нет, конечно…

– Видишь? – обратился я к ней. – Успокойся и посмотри на вещи спокойнее. Все в наших руках. Дай мне самому найти выход из этой ситуации.

– Ты и так уже достаточно поработал, дерьмо.

– Ну зачем же так…

– Этот хромой сукин сын даже не предупредил меня о полицейских в штатском, – снова заговорил Джинкс. – Он спокойно дал им выйти на меня.

– Я тебя понимаю, они нас тоже обобрали подчистую.

– Меня никто не обчистил. Я даже не думал, что это вымогательство. Мне казалось, что меня вот-вот сцапают. Черт бы с этими деньгами…

– Минуточку, – перебил я его. – Ты хочешь сказать, что все деньги остались у тебя и этим парням платить не пришлось?

– Я же не знал, что это шантаж, думал, что они пришли арестовать меня.

Мы с Холидей переглянулись, и в мыслях у нас было одно и то же: если он не заплатил этим ребятам, значит, деньги у него есть.

– Как же ты выкрутился?

– А они меня не знали в лицо. Я работал в магазине, когда полицейские появились со служебного входа и спросили, как найти Джинкса Рейнера. Я ответил, что он за прилавком, и сделал ноги, и ни о чем таком не догадывался, пока не увидел, что инспектор и Рис не арестовали вас и ушли одни. Тут мне все стало ясно.

– Инспектор? – переспросил я. – Этот коротышка и есть инспектор?

– Да. Инспектор Вебер.