Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли? Скажи будущему – прощай

Если дело касалось Холидей, на мужиков сердиться было просто невозможно. Тут и она появилась из спальни – ни морщинки на платье, прическа просто безупречна, а на лице приветливая улыбка. Ну просто жена викария направляется в церковь. Мне хотелось ей глотку перерезать, но я сдержался. Хотя она прекрасно понимала, что мне известно, как минуту назад она забавлялась в кровати с этим идиотом, ее непробиваемому спокойствию можно было позавидовать – ни капли смущения или раскаяния на ее лице не было. Я понял, что это страшный человек, и у меня что-то оборвалось внутри.

– Быстро же ты обернулся, – дружелюбно приветствовала она меня.

– Долго ли умеючи, – бросил я камень в огород Джинкса, повторяя про себя, что хватит нюни распускать и пора заняться делом. Этот чертов инспектор мог появиться в любую минуту. Позже у меня будет масса времени обдумать создавшееся положение, если…

Если только…

О Господи! Никаких «если»!

– Иди и подготовь аппарат к записи, – приказал я Джинксу.

– Все проверено и давно наготове.

– Тогда спрячься где-нибудь.

– Откуда ты знаешь, что он сейчас явится? – полюбопытствовал Джинкс.

– Черт побери, я все устроил так, что он должен прийти. Где твой пистолет?

– На крышке фонографа.

– Забери и мой, – протянул я ему свое оружие. – Подержи у себя. Думаю, у тебя хватит мозгов пустить их в дело, если ситуация выйдет из-под контроля.

– Все будет нормально, ты же в этом деле спец…

– Иди к аппаратуре, ты понял?

– Конечно, – согласился он. – Только постарайся держаться с ним поближе к микрофону.

– Постараюсь. Давай катись…

– У меня хватит времени обуться?

– Сначала застегнись…

Он глупо улыбнулся Холидей и отправился в спальню. Она бесстрастно наблюдала за ним.

– Прости меня, пожалуйста.

– За что? – недоумевала она.

– За то, что побеспокоил вас в самый неподходящий момент. Я стоял на лестничной площадке, а инспектор Вебер мог появиться с минуты на минуту, и мне просто необходимо было попасть в квартиру. Меньше всего мне хотелось лишать тебя удовольствия, но на этот раз ничего нельзя было сделать. Надеюсь, ты понимаешь…

– Конечно… – улыбнулась Холидей.

– Ты просто чудовище.

– Оставь свой сарказм.

– При чем здесь это, я просто хотел быть искренним. Ты страшный человек.

– Не будь занудой, – парировала она.

– Тогда, черт возьми, держи свои ноги крест-накрест, – сказал я, снимая пиджак и укладывая его на диван.

«Вся твоя привлекательность – это твой чувственный ротик, но мне уже не потребуются твои ласки, если ты не перестанешь укладываться в постель с каждым сукиным сыном, который с тобой поздоровался». Вот что мне хотелось высказать ей, но я сдержался, подумав, что Джинкс может услышать меня через микрофон. А мне не хотелось сейчас порывать с ним, он был мне нужен, да и его восемнадцать сотен лежали у меня в кармане.

– Что там случилось у Мейсона?

– То, что я и предполагал, – сухо ответил я. – У него в конторе сидят полицейские в штатском. Я показал им зеленые, и Мейсон сразу затрусил к телефону.

– Неплохо, – тут она немного успокоилась, – я очень беспокоилась за тебя.

– Отныне, если ты снова начнешь волноваться за меня, не стоит искать утешения в сексе.

Она вспыхнула, пытаясь что-то ответить, но, очевидно, не смогла подобрать нужные слова. В дверь постучали. От неожиданности мы едва не подпрыгнули.

– Помни, что я тебе сказал. Слушайся моих советов, – я старался говорить как можно мягче.

«Спокойнее, спокойнее, – увещевал я себя. – Все идет по плану…»

Я глубоко вздохнул и направился к двери. На пороге стояли инспектор и его подручный, но на этот раз вид их не был столь решителен, скорее, они напоминали мелких торговцев вразнос, пытающихся всучить вам абсолютно ненужную вещь.

– Не возражаете против нашего вторжения? – спросил инспектор.

– Ну почему же… конечно, нет, – заверил я и закрыл за ними дверь.

– Несколько странно опять застать тебя в этих апартаментах, – начал Вебер. – Мы-то думали, что вы уже на пути в Аризону…

– Я пытался это сделать, хотел достать машину.

– Не меньше трех автобусов в Аризону ежедневно, парень. Я же говорил тебе…

– Да, сэр. Я помню, – ответил я.

«Спокойнее, спокойнее. Не надо нервничать. Все в твоих руках и не о чем волноваться: он у меня на крючке, остается только подвести его к микрофону…»

– Не хотелось бы, чтобы вы сочли меня нахалом. Я не из тех твердолобых придурков, которые делают как раз противоположное тому, что от них требуют. – Тут я уселся на диван. – Конечно же, я сделаю все, как вы сказали, и уеду из этого города. Разве мы не собираемся уехать из города? – обратился я к Холидей.

– Поверьте, это именно так, – сказала она, улыбаясь Рису, очевидно, ей в голову опять пришла та же самая мысль, которая посетила ее с полчаса назад, черт побери.

– И когда же? – спросил инспектор с видом отца, отчитывающего своего сына. – Неужели ты не ценишь, когда к тебе хорошо относятся? Я дал тебе шанс. Может быть, это было моей ошибкой с самого начала…

«Ну, коп, сейчас ты узнаешь, было ли это ошибкой. Ты еще не раз пожалеешь об этом, сукин ты сын». Мое сердце наконец стало биться ровнее, и я почувствовал себя спокойнее.