Заговор Алого Первоцвета

– Но будьте очень осторожной. Если он переместился из этой квартиры, это будет означать одну из двух вещей. Либо он переместился и прихватил плату с собой, либо оставил ее на месте, запрограммировав свое возвращение с помощью активации пульта дистанционного управления. Если это так, то можешь быть уверена – он предпринял меры для защиты этой комнаты.

– Есть несколько систем, которые он мог использовать, – сказал Финн.

– Я с ними знакома, – сказала Андре.

– Я не закончил. Ты знакома со стандартным оборудованием. АВР пользуется другими штуковинами, – сказал Финн. – Кобра дал нам краткое описание. Это более экстремальная оборонительная система, чем та, что применяется корпусом и наблюдателями. А теперь слушай внимательно…

Прошло чуть больше получаса с тех пор, как Финн и Лукас уехали в Вальми, оставив Андре следить за конспиративной квартирой, когда она увидела, как Фицрой выходит из передней двери. Несмотря на то, что у него не было причин подозревать, что за ним могут следить, Андре все же приняла максимальные меры предосторожности, чтобы незаметно последовать за ним. Она держалась от него как можно дальше, быстро сокращая расстояние, стоило ему свернуть за угол или когда на мгновение теряла его из поля зрения. Мангуст, если это действительно был Мангуст, казалось, не догадывался о ее присутствии, целенаправленно шагая по улице в направлении центра.

Внезапно он резко свернул в переулок и, пройдя по заполненной мусором аллее, очутился в маленьком тупике. Увидев, как он проходит в дверной проем, она быстро бросилась вперед и оказалась перед маленькой табачной лавкой, о чем можно было догадаться только по грубой деревянной вывеске. На вывеске было вырезано имя, после чего образовавшиеся желобки заполнили черной краской. Вывеска настолько потемнела, что имя стало трудночитаемым, но как только она подошла ближе, то увидела, что там значилось просто «У Лафита».

Андре осторожно заглянула в грязное окно. Ей открылась небольшая комната, обставленная грубо сработанными столами и скамейками, где посетители могли сидеть и пить вино, пока они пробовали табак из банок на полках в левой части комнаты. С другой стороны комнаты находился большой верстак, на котором были разбросаны инструменты для резьбы. В задней части лавки она разглядела компактно уложенные и готовые к обжигу глиняные трубки, а также пенковые трубки разной степени готовности. Несколько деревянных трубок, новшество для Парижа, были вырезаны из яблони и вишни и подвешены за чаши на забитые под углом в стену гвозди. Подпертая дверь была открыта, и Андре уловила идущий изнутри приятный аромат крепкого табака.

Фицрой встал у занавешенной черной тяжелой тканью полки, которая подобно перегородке отделяла лавку от некой задней комнаты.

– Лафит! – позвал он.

Старик с морщинистым лицом и лохматыми, неопрятными седыми волосами отодвинул занавеску и вошел в лавку, вытирая руки о свой грязный кожаный фартук. Большая пенковая трубка яйцевидной формы, пропитавшаяся табаком настолько, что была почти черной, была зажата между его зубов. Похоже, он узнал Фицроя.

– Где этот твой никчемный племянник? – спросил Фицрой.

Старик пожал плечами, повернулся и оттянул занавеску.

– Жан, – проорал он, его голос прозвучал как предсмертный хрип.

Мальчик вышел через несколько минут, держа метлу. Увидев Фицроя, он приставил метлу к стене и подсел к нему за один из столов. Старик вернулся за занавес, но Мангуст, потому что это явно был он, говорил с мальчиком приглушенным голосом, и Андре ничего не смогла разобрать. Вскоре Мангуст поднялся из-за стола, и Андре быстро исчезла из виду, прежде чем он вышел из лавки. Она проследовала за ним до квартиры.

Минут тридцать-сорок она наблюдала за домом с противоположной стороны улицы, затем подошла к двери и зашла внутрь. Двигаясь медленно и тихо, она поднялась по лестнице. Она сделала паузу у двери, прижавшись спиной к стене, наклонив голову и пытаясь уловить любой доносящийся изнутри звук. Все было тихо. Она сунула руку в карман и вытащила кусок проволоки. Натянув пару кожаных перчаток, она аккуратно придала ему форму, а затем просунула его сквозь щель в двери, направляя таким образом, чтобы он согнулся вокруг деревянного бруска с другой стороны, а затем вышел на ее сторону. Действуя очень осторожно, она взялась за оба конца и, прилагая незначительное давление медленно, миллиметр за миллиметром отодвинула брусок. Закончив, она вернула провод в карман и глубокого вздохнула. Присев на корточки сбоку от двери, она протянула руку и резко ее распахнула, сразу же отшатнувшись назад.