Заговор Алого Первоцвета

Сюзанна собиралась заговорить с Маргерит, но ее мать отдала резкий приказ, и Сюзанна покинула комнату со смущенным, извиняющимся видом и поднялась наверх.

– Не могу сказать, что меня сильно волнуют ее манеры, – сказала Маргерит. – Надо сказать, ты легко отделался, Перси. На мгновение я поверила, что молодой человек нападет на тебя.

– Осмелюсь предположить, что я бы хорошо о себе позаботился, – сказал Финн. – Несколько раз и с определенным успехом я дрался на кулаках на ринге, хотя драка в таверне не является моим излюбленным спортом, знаете ли.

Их разговор слышали несколько других посетителей «Отдыха рыбака», для которых спорт заключался именно в этом. Они с некоторым интересом наблюдали за прелюдией возможной стычки между молодым французским аристократом и более зрелым английским денди. Когда два вероятных бойца их разочаровали, они вернулись к своим мясным пирогам и элю, все, кроме трех мужчин, сидевших на противоположной стороне комнаты в темном углу. Эти трое были одеты в длинные плащи и сгрудились, словно в приватном разговоре, хотя и молчали. Зато они очень внимательно слушали. Один из них в черной шляпе с широкими, низко опущенными над глазами полями, кивнул с удовлетворением собственным мыслям. Когда молодой виконт ненадолго вернулся вниз, чтобы сказать Ффаулксу и Дьюхерсту, что его мать очень устала и решила остаться на ночь и поехать в Лондон на следующее утро, он снова улыбнулся.

– Превосходно, – тихо сказал он по-французски двум своим компаньонам. – Кажется, у нас появились несколько возможностей.

Один из его спутников кивнул.

– Если мы нападем сегодня вечером и сделаем все быстро, то сможем захватить аристократов и привезти их обратно в Париж получить заслуженный десерт!

– Нет, нет, mon ami, – сказал первый мужчина. – Выбрось из головы де Турне. Они больше не имеют значения. Нам нужна более крупная добыча. Эти двое подтвердили мою теорию. Я убежден, что этот Алый Первоцвет – английский дворянин, и они приведут нас к нему. А теперь слушайте внимательно, этой ночью вам надо…

Капитан Бриггс, шкипер « Мечты», владел небольшим домом с видом на гавань в Дувре. В эту ночь, вместо того, чтобы спать в собственной постели, он по просьбе Перси Блейкни остался на борту « Мечты», чтобы Арман Сен-Жюст и его сестра смогли уединиться на несколько часов. Финн провел Маргерит в маленький, побеленный дом с аккуратным садиком, а затем вернулся в свою комнату в «Отдыхе рыбака». После нежного приветствия брат и сестра сели за стол, чтобы выпить несколько чашек чая.

– Я чувствую себя так, будто прокрался в Англию, как вор, – сказал Арман, улыбаясь. – Я прятался в каюте капитана Бриггса во время переправы, не решаясь выйти наружу. Могу себе представить, как отреагировала бы графиня де Турне, увидев на борту корабля, который вез ее на свободу, не только Сен-Жюста, но и члена Комитета общественной безопасности!

Маргерит посмотрела на брата и ощутила невыносимую печаль. На первый взгляд, он был все тем же очаровательным моложавым мужчиной, но при ближайшем рассмотрении она рассмотрела в его волосах седину. Под голубыми глазами обозначились мешки, а лицо было усталым и изможденным.

– Я думаю, Перси повел себя совершенно неразумно, когда настоял на нашей встрече подобным образом, – сказала она. – Ты должен приехать и остаться с нами, Арман, в Ричмонде. Это…

– Нет, нет, не вини Перси, – сказал Арман. – Он звал меня в Ричмонд. Это было сделано по моей просьбе. Я не могу надолго уехать из Франции, и, учитывая обстановку на этих берегах, вряд ли тебе и Перси сослужит хорошую службу присутствие члена комитета Фукье-Тенвиля в вашем доме. Это было бы немного неловко и для меня. А так, по крайней мере, у нас есть время, чтобы побыть наедине. Скажи мне, сестра моя, счастлива ли ты здесь? Как тебя приняла Англия?

– Англия отнеслась ко мне достаточно хорошо, – сказала Маргерит, – но что касается счастья, я не могу вспомнить, когда я был настолько несчастна.

– Что, Перси плохо с тобой обращается? Он, конечно же, не поколачивает тебя!

– О, нет, ничего подобного, – сказала Маргерит. – Иногда мне почти хочется этого. Возможно, это было бы лучше, чем то, как он поступает со мною. Он вежлив и внимателен, заботится обо всех моих нуждах и удобствах, но он больше меня не любит, Арман. Он слышал сплетни, истории о маркизе де Сен-Сире…

– Ты не рассказала ему правду? – спросил Арман. – Почему ты не объяснила, что поступила так с Сен-Сиром из-за меня?

– Какая от этого была бы польза? – сказала Маргерит. – Это не изменит того, что я сделала. Что мне сказать ему? Что я неосторожно обмолвилась в группе, которая, как я считала, состояла из верных друзей, обвинив человека в измене, потому что он высек розгами моего брата, за то, что тот имел наглость выразить свою плебейскую любовь к дочери аристократа Сен-Сира? Разве это оправдывает мои действия?