Заговор Гильгамеша

«Еще не спит?» — спросил Джерри, когда она почувствовала, что он слегка сдвинулся, но не ответил.

«Вы могли бы сказать мне, что было в документе Гильгамеша», — продолжила она.

— Ага, снова к Гильгамешу. Какой смысл мне говорить тебе, когда мы оба умрем здесь? Вы не можете извлечь выгоду из знания».

— Какой смысл в том, что ты мне не говоришь? — возразил Джерри, изо всех сил стараясь не казаться раздраженным его фатализмом. «В конце концов, вы просили меня приехать в залив Гуантанамо, чтобы увидеть вас».

«Нет, я не сделал!» — заявил он. «Помните, я понятия не имел, что вы приедете, до того дня, как вы приехали!»

«Что?» воскликнула она. — О… да, конечно, но ты можешь хотя бы удовлетворить мое любопытство, даже если для меня больше нет никакой пользы. Кроме того, я помог вашему сыну сбежать.

«Побег? Это вы передали его американцам! — сердито сказал он.

«Нет-нет, это было три месяца спустя. Они снова погнались за ним, но на этот раз я помог ему сбежать».

Некоторое время он молчал. «Очень хорошо. Прежде всего, расскажите, как вы помогли моему сыну сбежать и как попали в тюрьму. Тогда, возможно, я расскажу вам о Гильгамеше.

«Хорошо, тогда. Я только что вернулась после операции в Персидском заливе, и меня сняли с активной работы, потому что я была беременна».

«Беременная?» воскликнул Али. «У тебя есть ребенок?»

«Нет, у меня нет ребенка… у меня… у меня случился выкидыш».

«О, мне жаль это слышать».

«Это было давно.»

«Да, знаю, но все же…»

«Послушайте, я расскажу вам о Рашиде или обсудим мои гинекологические вопросы?»

«Извините, пожалуйста, продолжайте свой рассказ».

Джерри рассказал, как она вернулась в Саутгемптон, встретилась с Рашидом и призвала его бежать в Ирландию.

«Когда я разговаривал с Дином Фернессом незадолго до его убийства, он сказал мне, что Рашида видели в Аммане. Он, должно быть, очистился, потому что я получил все это горе, а затем выгнал со службы. Я не особо волновался, потому что недавно услышал о смерти Фила и, как вы можете себе представить, чувствовал себя довольно подавленным. Затем я пошел навестить маму и по дороге домой встретил полковника Уайта, и… — она ​​остановилась и посмотрела на Али Хамсина. В свете полумесяца, слабо просвечивающего сквозь облака, он казался крепким сном. Она задавалась вопросом, с какого момента ее рассказа он ушел. Она сопротивлялась искушению разбудить его. Ей было неуютно и хотелось пить, и, хотя она была морально истощена, ее разум сосредоточился на своих воспоминаниях и не позволял ей погрузиться в сон. Возможно, годы заключения сделали Али фаталистом, а может, его религиозные убеждения научили его доверять воле Бога. Предопределено было предопределено, и был ли он боязливым или храбрым, только Бог мог решить, жил он или умер здесь, на этом спасательном плоту в Атлантическом океане.

А может, он уже умер. Джерри перекатилась ей на четвереньки, подползла к нему и с некоторым облегчением услышала его тихий храп, перекрывая шум моря, омывающего плот, и ветерок, шевелящийся над навесом. Она устало поползла на свое место и легла на спину, глядя на звезды и гадая, как он мог так легко отдохнуть.

Она вспомнила свое чувство горького гнева на мир в целом после того, как она услышала о смерти Филиппа, и о своем чувстве изоляции. Она была совершенно не готова стать матерью, и такая перспектива пугала ее. У нее было несколько друзей, с которыми можно было обсудить поворотный для жизни шаг к отцовству. После того, как ее приняли на службу, она позволила себе отделиться от своих университетских друзей, которые начали селиться и создавать семьи. Требования ее тайной жизни уводили ее от общественных мероприятий, а необходимость избегать обсуждения своей профессии делала ее сдержанной и сдержанной в компании. Теперь ее дружба была только с людьми, которые делились ее работой. С тех пор, как она присоединилась к службе, у нее было три серьезных отношения, и все они были с коллегами. Один из них оставил службу, когда женился, второй теперь постоянно проживал в США, женившись на американке, а третьим был Филипп, с которым она была тесно связана в течение трех лет до его смерти.

Джерри посмотрел на чистое небо. Она откинула часть балдахина назад, чтобы можно было смотреть на звезды. К северу она могла видеть Большую Медведицу, одно из немногих созвездий, которые она могла легко узнать, а к югу она думала, что может идентифицировать Скорпиона. Она посмотрела вверх, где ее взгляд был пойман на мигающие огни авиалайнера, летевшего в Европу, его стробоскопы мигали в ночном небе. «Привет, я здесь», — тихо пробормотала она и грустно помахала рукой. Она смотрела, как авиалайнер скользит мимо звездного фона, пока не скрывается из виду.