Заговор конца света

«С древнейших времен женская магия знает секреты деторождения без всякого участия мужского начала. Здесь, разумеется, можно сообщить много пикантных подробностей, но нас в данном случае интересует только философская сторона вопроса: тайные женские культы лишь имитируют великую мать — богиню, которая благодаря бесконечной своей потенции вечно рождает многоликие формообразования. Мужчине остается роль раба, почитателя или жреца, поскольку научное познание есть не что иное, как способ ухаживания или дань восхищения»^{152}.

Любой метод познания несовершенен. Но табу не случайно составляют первооснову культуры. Ограничения, внешние или внутренние, зачастую являются для личности единственными ориентирами в дебрях бессознательного. Поэтому деятельность, направленная на постепенное ослабление («разрыхление») запретов, далеко не безобидна. Впуская коллективное бессознательное на территорию сознания, человек должен быть к тому, что рано или поздно гость займет место хозяина — слишком не равны их силы. А когда новоявленный оккупант вытеснит на периферию последние остатки самосознания, человек окончательно превратится в биоробота.

Из лилового тумана выходят только «мертвяки»…

Именно подобная «оккупация» служит истинной причиной роста иррациональных настроений, выражающихся в немотивированной агрессивности, тотальной подозрительности и неуверенности. Наряду с культурной интеграцией наблюдается прямо противоположное явление — мультикультурализм. Множится мозаика культурных анклавов, искусственно воздвигаемых барьеров против грядущего «одержания». Правда, эффективность такого противостояния сравнима с попыткой деревенских жителей в «Улитке на склоне» сопротивляться наступлению леса.

Не произошло и ожидаемого выравнивания уровня жизни. Пропасть между абсолютно благополучным «золотым миллиардом» и абсолютно обездоленным «голодным миллиардом» продолжает расти. На этом фоне все отчетливее виден кризис гуманизма, который в новую эпоху начинает проявляться как антигуманное мировоззрение. Под предлогом сохранения привычного уровня комфорта, соответствующего современным стандартам и достоинству человека, уже звучат «слабо завуалированные предложения о стабилизации положения посредством „коррекции“ численности населения планеты»^{153}.

Наибольшие шансы выжить в будущем информационном обществе, как уже отмечалось, имеют люди с высокими интеллектуальными способностями. Что касается остальных, то их судьба печальна: вспомним отупевших, ведущих чисто растительное существование обитателей лесных деревень. У подавляющего большинства людей «информационная перегрузка ослабляет способность „думать“»^{154}. Здесь имеется в виду обыденное значение этого слова, которое сводится все к тому же процессу обработки информации.

А вот если под «думанием» понимать обогащение ноосферы новыми смыслами, то даже самые высоколобые интеллектуалы-деграданты будут вынуждены признать свою несостоятельность. Впрочем, подобная способность блокируется инфосферой в первую очередь.

«Я всегда очень интересовался лесом, но ведь в лес меня не пускают. И вообще, я попал сюда совершенно случайно, ведь я филолог. Филологам, литераторам, философам нечего делать в Управлении», — приходит к выводу Перец. Он и не подозревает, что это только начало. Своеобразный двойник Переца ученый Кандид[16], волею судьбы оказавшийся в мире Леса, даже на элементарную мыслительную деятельность теперь затрачивает неимоверные усилия. И если Перец сетует всего лишь на непонимание («я здесь не могу никого научить тому, что я знаю»), то Кандид с трудом вспоминает, кто он вообще такой: «Мозг зарос лесом».

В любом случае подобное будущее — не для неоантропов. В «Заговоре Посвященных» Владыка Урус принципиально отказывается от участия в делах Избранной Семерки. Так же закономерно возрастает влияние Микиса Золотых — «последнего, ставшего первым».

«Не будучи Посвященным, Микис Золотых оказался способен адекватно воспринимать всю, подчеркиваю, всю доступную нам информацию. Он из тех людей, которые в любые времена понимали, что самая надежная и сильная власть — не диктаторство, основанное на страхе, не манипулирование стадом, основанное на слепой вере и любви; настоящая власть — это доступ к информации и рычаги контроля за ее утечкой». Иными словами, Микис Золотых проявил себя настоящим спецнократом. Вполне естественно, что именно его руками осуществляется Последняя (Третья?) революция.

Самое интересное начинается потом. Вроде бы происходит всеобщее разоружение и объединение планеты, но этот процесс практически не затрагивает гигантский аппарат спецслужб, большинство из которых также объединяется — во Всемирную Службу Безопасности, начальником которой становится, разумеется, Золотых. То есть возникает знакомая нам по «Году Лемминга» система Служб с Микисом Золотых в роли Кардинала.