Заговоры: Опыт исследования происхождения и развития заговорных формул

Спина во время полевыхъ работъ будетъ "пружинная"^{477}). — Если забить гвоздь въ свъжій слѣдъ лошади, лошадь охромѣетъ^{478}). — Колдунъ отнимаетъ у коровъ молоко, обѣгая дворъ и изображая руками доеніе коровы^{479}). По чешскому повѣрію, вѣдьмы плахтой собираютъ росу и, повѣсивши ее, выдаиваютъ росу съ четырехъ концовъ. Этимъ онѣ задаиваютъ чужихъ коровъ^{480}). — Отъ impotentia virilis рекомендуется такое средство: вынуть изъ земли колышекъ, помочиться въ ямку и снова вставить туда колышекъ, уже другимъ концомъ вверхъ^{481}). Что колышекъ здѣсь изображаетъ фаллусъ, это несомненно. Въ народной поэзіи есть аналогичные образы съ тѣмъ же значеніемъ. Напр., въ былинахъ о Ставрѣ — чернильница и перо, кольцо и свайка. — Чтобы погубить кого-нибудь на смерть, одѣваютъ птицу, какъ человѣка, даютъ ей имя этого человѣка и хоронятъ ее^{482}). — Широко распространено у различныхъ народовъ вѣрованіе въ то, что, поражая изображеніе человѣка, поражаешь его самого. Если прострѣлить чей-нибудь портретъ, то умретъ изображенный на немъ^{483}). Съ

134

этою же цѣлью прострѣливаютъ восковое изображеніе^{484}). Между прочимъ на этомъ вѣрованіи покоится одна изъ легендъ о св. Николаѣ. Жидовинъ поручилъ иконѣ св. Николая оберегать имущество. Разбойники обокрали жидовина. Жидовинъ въ наказаніе бьетъ икону. Послѣ этого св. Николай является разбойникамъ съ ранами на тѣлѣ^{485}). — У румынъ въ гробъ къ груднымъ дѣтямъ кладутъ два шарика воску, напитанные молокомъ матери, чтобы у матери не болѣли груди^{486}). Шарики, несомнѣнно, здѣсь изображаютъ материнскія груди. — Когда новобрачная сядетъ за столъ, тотчасъ даютъ ей чужого ребенка на руки, чтобы и ей имѣть дѣтей^{487}). Это — изображеніе желаннаго явленія. — Чтобы умертвить врага, надо сдѣлать изъ глины маленькаго человѣка и, уложивъ его въ нарочно сдѣланный деревянный гробокъ, закопать въ землю. По мѣрѣ его истлѣванія, будетъ разрушаться и здоровье врага^{488}). Чара эта была извѣстна еще ассирійцамъ^{489}). Бирманцы дѣлаютъ такое изображеніе изъ земли, взятой изъ-подъ слѣда человѣка, котораго хотятъ зачаровать^{490}). Слѣдъ человѣка — часть самого человѣка. Что продѣлаешь надъ слѣдомъ, то случится и со всѣмъ человѣкомъ. Поэтому чары надъ слѣдомъ очень распространены и разнообразны. Но всегда онѣ являются изображеніемъ желаннаго явленія. Напримѣръ, если варить золу, въ которой остались слѣды вора, то послѣдній самъ придетъ къ обокраденному, потому что у него будетъ кипѣть кровь^{491}). Мы уже видѣли, что вещь разсматривается какъ часть своего владѣльца. Поэтому и надъ лоскутомъ отъ платья вора, какъ надъ слѣдомъ, можно продѣлывать чары въ родѣ чаръ надъ слѣдомъ. Если воръ оставитъ на мѣстѣ кражи лоскутъ платья, то

135

этотъ клочекъ съ терновыми вѣтками, булавками и стекломъ надо повѣсить въ трубу. Это вызоветъ у вора нестерпимыя боли во всѣхъ членахъ тѣла^{492}). Во всѣхъ тѣхъ случаяхъ, гдѣ чарованію подвергается какая-нибудь вещь, имѣющая отношеніе къ человѣку, котораго желаютъ зачаровать, обрядъ до нѣкоторой степени перестаетъ быть просто изобразительной чарой: колдунъ въ такихъ случаяхъ какъ бы прямо дѣйствуетъ физически на другого человѣка. Если при кровотеченіи изъ носа собранную въ яичную скорлупку кровь бросить на горячіе угли, то кровь остановится. Засыханіе крови въ скорлупкѣ изображаетъ засыханіе крови въ носу^{493}). Но въ то же самое время кровь въ носу какъ бы на самомъ дѣлѣ подвергается дѣйствію горячихъ углей: они сушатъ кровь, вытекшую изъ носа, слѣдовательно, сушатъ и ту, что осталась еще въ носу. — Ограничусь этими примѣрами; ихъ вполнѣ достаточно, чтобы показать, какъ широко въ народѣ практикуется симпатическая магія, выражающаяся въ дѣйствіи изображающемъ.

Не менѣе распространенъ и другой видъ — передача свойствъ одного предмета другому. Посмотримъ. Съ одной стороны, вѣра въ то, что часть обладаетъ свойствомъ цѣлаго^{494}), а съ другой — вѣра въ возможность передачи этихъ свойствъ простымъ прикосновеніемъ^{495}) были причиною возникновенія амулетовъ. Не буду распространяться объ этомъ общеизвѣстномъ явленіи. Возьму лучше случаи, гдѣ играютъ роль не постоянные амулеты, а предметы, къ которымъ прибѣгаютъ только въ опредѣленные моменты. Особенною популярностью въ этомъ отношеніи пользуются останки умершаго. Дикіе поѣдаютъ умершихъ родственниковъ съ цѣлью пріобрѣтенія ихъ добрыхъ свойствъ^{496}). Сообщаемые Фрэзеромъ въ упоминавшейся выше работѣ случаи поѣданія "человѣко-боговъ" покоятся на той же психологической

136