Загробная жизнь по учению святых отцов

Насколько радостна бывает смерть праведных, настолько же, напротив, страшна бывает смерть грешников. И чем грешнее человек, чем более зла он сделал, чем менее каялся он в своих грехах, тем тяжелее последние минуты его жизни. В житиях святых находим много тому примеров. Достойна сожаления была кончина диакона Рафаила. Его пришел навестить во время болезни друг его, блаженный Епифаний; видя Рафаила уже близ смерти, он начал плакать. В это время и Рафаил, будучи возмущен духом, горько плакал и говорил: «Горе мне: я вижу, что злые дела мои перевесили добрые, а потому и добрые ангелы отступили от меня». Хотя Епифаний, по любви к Рафаилу, и стал молиться, но не помогала и молитва. Дьявол же, овладев своей жертвой, начал в виду всех, издеваться над умирающим: по его внушению и принуждению Рафаил то дергал по частям свою бороду, то дико кричал, то лаял, как собака. Смотря на такую кончину, блаженный Епифаний сказал: «Видно брат Рафаил соделал большой грех и в нем не раскаялся»[22].

Разительна была также кончина Евагрия жестокосердого. Не желая примириться с прп. Титом, он так выразился: «Никогда не хочу с ним мириться, ни в сей век, ни в будущий». Но вдруг после того он упал, протянул руки так, что нельзя было их согнуть, разинул рот, вытаращил глаза и лежал, как давно уже умерший. В таком виде и был он погребен[23].

Не менее ужасна была смерть еретика Ария. Идя в церковь, он остановился для естественной нужды около одного здания; здесь расползлась вся внутренность его и вышла проходом, от чего и изверг он свою грешную душу[24].

Страшна также была смерть того Комита, который мучил св. Артемона. На другой день после того, как олень человеческим голосом обличил Комита, что он напрасно мучит праведника, за что он и сам погибнет лютой смертью, на другой день после этого, когда Комит ехал на коне посмотреть котел с кипящей смолой, приготовляемый для мученика, вдруг откуда-то взялись два страшных орла, стащили его с коня и бросили в котел[25].

Подобно этой, страшна была смерть и той девицы, которая оклеветала перед царем княгиню Анну в преступных связях. Выданная после этого в замужество за одного царского сановника, она родила двух близнецов. Близнецы эти однажды ночью, когда спали с матерью, вдруг ухватили сосцы ее и начали сосать, но не как дети, тихо, а как дикие животные хватали они их и кусали, так что мать никакой силой не могла оторвать их от груди; тем ее они и умертвили[26].

Вот как ужасна бывает смерть грешников; поистине, по выражению псалмопевца, смерть грешников люта (Пс. 33, 22).

По учению Православной Церкви, душа, отрешившись от тела, приводится к Богу на суд, который, в отличие от всеобщего и последнего Суда, называется частным, так как он совершается не торжественно, перед лицом всего мира, и имеет целью определить участь души не на целую вечность, как Суд последний, а только до всеобщего воскресения[27].

Действительность частного суда открывается из Св. Писания. Св. Апостол Павел говорит: лежит человеку единою умрети, потом же суд (Евр. 9, 27); очевидно, Апостол не полагает никакого промежутка между смертью и судом и, следовательно, разумеет не всеобщий суд, а частный. Равным образом, притча о богатом и Лазаре доказывает, что тотчас по смерти есть известное решение участи, смотря по делам умершего, следовательно, суд (Лк. 16, 22, 23 и след.). Вера в частный суд была и в Ветхом Завете. Так, премудрый сын Сирахов говорит: удобно есть пред Богом, в день смерти, воздати человеку по делом его (Сир. 11, 26). Св. отцы и учителя Церкви ясно проповедывали учение о частном суде. Св. Иоанн Златоуст говорит: «По отшествии из здешней жизни мы предстанем на страшный суд, отдадим отчет во всех делах своих, и, если пребывали во грехах, то подвергнемся истязанию и казни, а если решимся, хотя мало, внимать себе, то удостоимся венцов и благ неизреченных»[28].

Св. Димитрий Ростовский пишет: «Нам, православным христианам, довлеет комуждо на всяк день и на всяку нощь чаяти неизвестнаго часа кончины жизни своея, и ко исходу быти тову: то нам страшный суд комуждо свой, прежде общаго всем суда страшнаго»[29].

«Суд есть двоякий», в другом месте пишет он же, «особенныя и общий. Особенный суд всяк человек, умирая, имеет; ибо тогда увидит все дела свои»[30].

Блаженный Августин называет «справедливейшим и весьма спасительным верование, что души бывают судимы, как только исходят из тел, прежде нежели явятся на тот суд, где они будут судимы уже в телах воскресших».