#заяц_прозаек

— Не волнуйтесь, голубчики, — рассмеялся Соломон Юрьевич. — Он нас не слышит, я отключил его линию.

Макс усмехнулся. Взрослые иногда такие наивные!

— Так что всё в порядке, пусть влюбляется, это полезно молодому организму, — закончил Соломон Юрьевич и его голос пропал совсем.

— Я опять зря паниковала? — спросила мама виноватым голосом. — Да, Олегусик?

— Ну что ты, Ленусик! — откликнулся папа. — Просто мы все, и ты, конечно, переживаем и соскучились, дай хоть обниму…

Макс отпрыгнул от двери. Взрослые иногда такие…

Через час, почти перед ужином, он зашёл к маме. Та не спала: сидела на диване, поджав ноги, и что-то читала в большой синей папке. Отложила папку, улыбнулась, стала расспрашивать: а как дела, а как школа, а сколько одноклассников Макс уже встретил в реале… Обнялись в конце — обнимать голограмму было привычно щекотно, словно наэлектризованный поролон — и мама отключилась. Она уже полгода в Монголии на раскопках, ещё минимум месяц до возвращения.

Потом готовили с папой ужин. Пиццу домашнюю на двоих. Папа с ветчиной и оливками на своей половине, Макс с «много сыра» на своей.

— Рассказывай, — сказал папа, нарезая оливки кружочками.

Макс вздохнул.

— Пап, — сказал он. — Как ты относишься к предательству?

— Серьёзно, — не задумываясь отреагировал папа и даже оливки перестал резать. — Это сильное обвинение, таким не бросаются.

— В общем, есть один человек… Эльф… Ассасин двести пятьдесят шестого уровня… В нашем клане, ну, и вообще… И он… Она… Этот человек, в общем… — Макс нахмурился. — Я её с «Воронами» сегодня видел! Шла, главное, смеялась!

— А «Вороны» — это соперники?

— Сволочи они! Ну, в смысле, враги, да. Другой клан. «Золотые вороны». Курицы недощипанные!

— И ты эту… ассасинку…

— Аску.

— Да, аску с ними видел. Вместе и смеющейся. Тогда как она должна была, судя по твоей реакции, с ними как минимум сражаться. Так?

— Ага, — повесил голову Макс.

Сыр на его половине пиццы валялся крупными обломками, как его, Макса, жизнь.

— А ты её хорошо знаешь? — спокойно, словно речь шла о его любимых пермских дицинодонтах, спросил папа.

Он всегда их, этих вымерших, в пример приводил, когда кто-то очень нервничал. «Давайте представим, что мы говорим о дицинодонтах. Об эндотиодоне, допустим. Замечательный был представитель. Так вот, давайте представим, что мы о нём. Ему уже всё равно, он уже вымер, так что нас будут волновать только факты». Факты…

— Знаешь? — повторил папа.

Макс медленно кивнул. Ещё бы!

— Она из нашего класса, — сказал он несчастным голосом. — Её Лика зовут. Мы уже встречались… Ну, в реале. Когда в поход ездили, осенью, потом на карнавале, ну, и… потом… тоже… Она в соседнем доме… живёт, — добавил совсем тихо.

Папа кивнул. Спокойный, как вымерший эндотиодон. Словно это не его сын признаётся, что знает, где в реале живёт одноклассница.

— И в вирте, наверное, много общались?

— Ну да, — оживился Макс. — Она знаешь, какая корная! Лапка такая, держит фокус как мякушку, вливать одно удовольствие! А когда мы тролликов водили, Лика две строчки сама клала без дыма! Чистая ласка!

Папа слегка улыбнулся.

— Не скажу, что всё понял, — серьёзно сказал он. — Но твой энтузиазм виден. Даже удивительно, что мама опять того терапевта не вызвала… Впрочем, она спит уже, небось, разница с Дарханом пять часов, всё-таки.

— Да ну его, — отмахнулся Макс. — С его бутербродом…

— А что бутерброд? — не понял папа.

— Да у него один и тот же надкусанный бутерброд на углу стола каждый сеанс лежит, — хмыкнул Макс. — Заставку поставил и забыл!

Папа хмыкнул.

— Да? А ты внимательный, молодец. Настоящий палеонтолог… Это что же получается, может и нет никакого Соломон Юрьевича?

— Может там бот! — подхватил Макс.

— Или три тётеньки посменно! — добавил папа.

Они смеялись, перебивая друг друга и придумывая всё новые версии. Это было куда легче, чем говорить о предательстве.

— А ты Лику к нам приглашал? — внезапно, всё ещё улыбаясь, спросил папа. — По-настоящему, в реале?

— А… да… ну, то есть… нет, — сник Макс. Лучше бы дальше про мамины паблики шутили! — Ну, я ей сказал, где живу… а она… а я…

— Так пригласи, — спокойно, словно речь шла о совместном забеге на минотавров, сказал папа.

Как будто можно вот просто так взять и пригласить человека. В реале! И не человека, а… Ну, в общем, другого человека.

— Пригласи, — сказал папа. — И поговорите… Ассасин ведь, если я не путаю, это скрытый класс? Всякие разбойники, ниндзя… Разведчики?

Последнее слово папа даже голосом выделил, словно Максу пять лет, словно он так не поймёт.

— А… я счас! — и Макс кинулся смотреть гайды по профе ассасина. До того даже не думал: ему с его рыцарем, Мастером копья, своих заморочек хватало. Так, так, умения, титулы, возможности, паки, косты… Чёрт, да тут месяц надо сидеть!

Макс злым взглядом гипнотизировал толстенный виртуальный талмуд всех выявленных игроками особенностей ассасина. Потом вдруг порывисто вздохнул и отбил сообщение. Голосом не смог, горло и живот внезапно перехватило.