Зайка

Зайки, не забывайте, для нас это должно оставаться просто искусством, воплощенным в жизнь. Мы выпускаем его в мир. Это все равно что живая инсталляция. Понимаете? Но, если вы считаете, что лучше их просто убить, валяйте.

Нет, все нормально. Мы пока что не готовы размахивать топорами. Она это знает. У нас и так кошмары каждую ночь, и об этом она тоже знает. И кто всегда рядом, когда мы просыпаемся? Конечно же она, зайка.

Тихо, тихо, говорит она, поглаживая наши влажные горячие лбы, убирая с них прилипшие волосы. Гладит наши сердца, чтобы они перестали так неистово колотиться. Вот, возьми, выпей. Они помогут тебе уснуть.

А после она всегда включала плейлист, состоящий сплошь из херувимской арфы. Каждый трек длился минут по двадцать, и невидимая певица завывала, как мартовская кошка. От ее высокого голоса и фольклорных модуляций у нас зубы сводило, но зайке мы об этом не говорили. Ее мы заверяли, что нам очень нравится эта музыка. Очень-очень нравится! Но зайка все равно не слушала, а лишь подпевала невидимой певице своим высоким голосом. Музыка херувимской арфы – ее любимая. Самая-самая любимая.

* * *

В мини-кафе много мини-кексиков, но знаете, что? Их должно быть больше. Почему они не расширяют ассортимент? Нужно больше мини-кексиков! Еще больше! Мы постоянно говорим им об этом, но они как будто и внимания не обращают.

Зайка сегодня ни крошки в рот не взяла. Она очень расстроена после Мастерской, потому что ПереПере не очень приятно высказалась насчет ее бриллиантовых прелюдий.

Зайка, да что она вообще знает?

Покушай, Зайка, пожалуйста, съешь что-нибудь.

Ради нас?

Мы не хотим, чтобы ты умерла, Зайка!

Мы не хотим жить в мире, где нет тебя!

Если ты умрешь, то и мы умрем, это уж точно. Пожалуйста, Зайка, поешь, пожалуйста, пожалуйста, ну пожалуйста! Зайка, мы знаем, что иногда тебе становится грустно из-за того, что твоя сестра – крутой практикующий невролог и что ты прожила в ее тени почти двадцать лет, прячась за книжками и кипя от ярости. Но однажды настал день, когда ты вошла в комнату матери, взяла ее бриллиантовое кольцо и исписала ее зеркало и все окна в доме посланиями от богини Мудрости. В тот день взошла твоя литературная звезда, Зайка. В тот день ты оставила миру свое послание. Да-да, твоя сестра спасает жизни, и все такое, но ты, Зайка, спасаешь человеческие души своими бриллиантовыми прелюдиями. Сколько человек в мире могут этим похвастаться?

Мы следим за тем, как она подносит к мини-чурросу свои тонкие пальцы. А когда отправляет его в рот – радостно хлопаем в ладоши. Ура! Сегодня она не умрет! Мы быстро возносим богине единорогов молитву в благодарность за это.

А потом переходим к более интересной теме для разговора. Кем будет наш следующий мальчик? В смысле следующий Гибрид? М-м? Мы думаем. Как это каждый раз весело – мы устраиваем целый мозговой штурм и записываем идеи ручками с блестками. Это так приятно – аккуратно делать заметки в блокноте в кожаном переплете с дизайнерской толстой бумагой из чистого дерева, а не переработанного мусора! Проноситься ураганом по мировой литературе, кино, музыке и мифам всей мировой культуры, собирая самые вкусные сливки.

Но зайка говорит, что мы копаем недостаточно глубоко. Нужно подходить к делу более основательно. Быть грубыми, откровенными и глубокими. Как ночь.

Хорошо, Зайка, шепчем мы. Хорошо.

А затем снова думаем, думаем, думаем. Зайка отпивает глоток мини-«Френча 75»[45] и разглядывает поверх бокальчика нас, каждую, изучает, словно бросает нам вызов своим взглядом. Нам, своим зайкам. Это немного грубовато, но мы решаем не заострять на этом внимания, а все потому, что любим тебя, Зайка.