Закат

В следующий миг Ежевика заметил серого воина, распластавшегося под ветками бывшей воинской палатки. Сероус лежал неподвижно, но когда Ежевика приподнял ветку, серый воин с трудом пошевелил хвостом.

— Барсуки… они ушли? — прохрипел он.

— Да, — ответил Ежевика. — Но у меня печальное известие для тебя. Ты можешь встать?

Сероус со стоном подобрал под себя лапы и заскреб когтями по колючим веткам, пытаясь подняться. Наконец ему кое-как удалось встать на три лапы, четвертая же повисла под странным углом, и Ежевика сразу понял, что она сломана. Он подставил Сероусу плечо и повел его на поляну, где уже лежало тело Сумрака. Огнезвезд, Белка и другие воины стояли над погибшим, скорбно опустив головы.

Вопль отчаяния вырвался из груди Сероуса, когда он увидел труп брата. Хромая, он бросился вперед и зарылся носом в его окровавленную шерсть. Несколько мгновений он стоял неподвижно, потом поднял затуманенные горем глаза.

— Я должен рассказать Медунице, — прошептал он.

Огнезвезд взмахом хвоста остановил его.

— Сначала нужно позаботиться о твоей лапе. Пусть кто-нибудь еще…

— Нет, — твердо перебил его Сероус. — Позволь мне пойти. Сумрак был нашим братом. Это известие должен сообщить я.

Предводитель неохотно кивнул.

— Хорошо, но сначала покажись Пепелице.

— Ты хотел сказать — Листвичке, — мягко поправила его Песчаная Буря.

Огнезвезд вздрогнул и сгорбился от горя и усталости.

— Простите, — прошептал он. — Я все еще не могу поверить в то, что Пепелицы больше нет с нами.

Холодок страха пробежал по шерсти Ежевики. Что будет с Грозовым племенем, если его предводитель не в силах совладать с последствиями ужасного барсучьего нашествия?

«Значит, кто-то другой должен прийти ему на помощь!» Ежевика дотронулся хвостом до плеча Белки и тихо прошептал:

— Давай перенесем тело Пепелицы на поляну.

— Правильно, — кивнула Белка. — Сероус, ты хотел поговорить с Медуницей? Тогда пойдем с нами.

Все трое направились к детской. Густые заросли ежевики, росшие возле каменной стены оврага, меньше всего пострадали от нашествия. Именно здесь Белка, Уголек и Ежевика сдерживали натиск барсуков, защищая Медуницу и ее котят. Лишь небольшая часть кустов была придавлена могучими лапами барсука, которому все-таки удалось прорваться внутрь и убить Пепелицу.

Ромашка с детьми сидели у входа в лагерь. Рядом с ними устроились Белохвост с Тростинкой и маленький Березовик, растянувшийся на земле рядом с матерью.

Вскоре из палатки целительницы вышли Листвичка и Яролика, волоча в пасти охапки целебных трав. Увидев Ежевику, Листвичка остановилась и положила свою ношу на землю.

— Слава Звездному племени, что палатка Пепелицы оказалась слишком узкой для барсуков! Все наши травы и ягоды в полной сохранности, — быстро проговорила целительница и добавила дрогнувшим голосом: — Не могли бы вы перенести тело на поляну и подготовить его к прощанию?

— Мы пришли как раз за этим, — ответил Ежевика.

Листвичка с благодарностью посмотрела на него и обернулась к Яролике:

— Будь так добра, отнеси Березовику немного календулы. И передай, чтобы все коты, которые могут самостоятельно передвигаться, подошли к моей палатке. Там нам будет проще с ними управиться. Заодно посмотри, кто из раненых не может ходить. Ими я займусь в первую очередь.

Яролика послушно кивнула и убежала.

Листвичка повела котов в детскую. Ни единый лучик лунного света не пробивался сквозь густой занавес из ежевики, внутри царила настоящая пещерная тьма. В густом мраке угадывалось тело Пепелицы на мягкой подстилке изо мха. Она лежала, уткнувшись носом в хвост, и казалась спящей.

Ежевика, словно во сне, шагнул к целительнице.

— Пепелица?

На какую-то долю мгновения он почти поверил в то, что Пепелица сейчас поднимет голову и отзовется, но, коснувшись носом ее шерсти, он почувствовал лишь холод смерти.

Медуница лежала в самом дальнем углу детской и прикрывала собой новорожденных котят. Рядом с ней устроился Бурый; его шерсть стояла дыбом от волнения, и он тихо зарычал, завидев вошедших.

— Все в порядке, Бурый, — успокоил его Ежевика. — Это мы. Вам нечего бояться.

Бурый немного расслабился и теснее придвинулся к подруге. Листвичка протиснулась между телом целительницы и Ежевикой и принялась обнюхивать молодую мать. Приглядевшись, Ежевика заметил бледное пятно Медунициного живота и четверых котят, зарывшихся в материнскую шерсть. Медуница остановившимся от ужаса взглядом смотрела на Листвичку.

Сероус придвинулся ближе к Ежевике.

— Как я ей скажу? — прошептал он. — Она и так настрадалась. Известие о смерти Сумрака ее добьет.

— Нет, Бурый и Листвичка присмотрят за ней, — заверил его Ежевика. — Ты должен сказать… Лучше, если она услышит это от тебя, чем от кого-нибудь еще.

Сероус мрачно кивнул, но видно было, что слова Ежевики его убедили не до конца.

— Послушай, Медуница… — начал он, нежно дотронувшись до плеча сестры.

— Это ты, Сероус? — спросила Медуница, поворачиваясь к нему. — Ты ранен?

— Я целехонек, — заверил ее брат. — Но у меня для тебя плохие новости. Сумрак… погиб.