Закат эпохи. Темный охотник

— А вот Орден ты зря оскорбил, такие оскорбления смываются кровью, труп — рассвирепел я, и провожу мечом по ладони, на ней выступают капли крови.

— Ты не посмеешь меня тронуть, закон…

— Люди, — мой крик заглушил все в округе, — я темный охотник по праву крови и духа, вызываю этого человека на суд Богов, за оскорбление Ордена и пусть нас рассудят кто прав, кто виноват.

Короткая кроваво-красная вспышка света и затянувшаяся рана свидетельствуют о том, что Боги признали мое право.

«Ага, „благородный“ побледнел!?. Не ожидал такого, гнида?».

— Защищайся, — бросаю ему и иду в атаку.

Он вскидывает меч и коряво отбивает первый удар. Еще удар, в конце изменяю траекторию и режу его по запястью. «Дворянинчик» вскрикивает и роняет меч.

— Подними меч и умри как мужчина.

Злость сверкает в его глазах, он поднимает его и вкладывает всю силу в свой удар. Желание разрубить меня пополам не оставляет его. Маневр один, другой и… удар выходит на диво хорош: рассекает ему шею почти до позвоночника.

«Лыцарь» падает на колени, кровь толчками выплескивается из прорубленной шеи.

— Боги признали его виновным, — констатирую и резким движением смахиваю с лезвия меча кровь на стоящих впереди зевак, те отшатываются, — он лгал, за что и поплатился.

Набросив капюшон, и двигаюсь вперед, сквозь парализованную толпу. Люди судорожно отходят в сторону и молча уступают дорогу.

«А где воришка? Сбежал, но ничего, лицо я его запомнил. И главное, опять нарвался на Гильдию, что за невезение? Да и мой способ разрешения конфликтов… Кровожаден ли я? Интересный вопрос. С одной стороны этот мир намного честнее и жестче моего, и хотя тут тоже человек человеку волк, каждый выживает в меру своих способностей. Но есть и благородство, честь и другие понятия, о которых у нас стараются забыть. А с другой, с другой стороны за мной уже тянется шлейф из покойников, и это не считая нежить. Возможно, я просто ищу себе оправдание?».

Мрачно хмыкнув, упираюсь взглядом в стену.

«Кровожадность. Странное понятие — жадный до крови, это словосочетание какое-то надуманное. Жаден ли я до чужой крови? Нет, точно нет, извращенное это дело, я ж не какой-нибудь кровосос, но с другой стороны, если не понимают по-хорошему — нужно по-плохому. Думаю, будет правильнее сказать, что у меня своеобразное представление о справедливости. Каждому по делам и словам его. В конце концов, после смерти там разберутся, прав я был или нет. Dixi».

— Господин охотник, — выводит меня из задумчивости мальчонка лет семи, — с вами дедушка хочет поговорить.

— И кто же твой дедушка? И о чем он хочет поговорить, ты случайно не знаешь?

— Он травник! — с гордостью в голосе отвечает и тут же замолкает…

— О моей сестре, — мальчишка начинает хлюпать носом.

— Я не целитель и жениться не собираюсь, — но мальчик не слушая, настойчиво начинает дергать меня за рукав.

«Но если это ловушка…».

— Ладно, я пойду, только рукав отпусти.

— Хорошо, — он робко улыбнулся, — тогда пойдемте.

Мы вернулись на рынок, и минут через пятнадцать подошли к небольшому двухэтажному дому, над дверью красовался какой-то цветок необычной формы.

— Вот это наш дом, — улыбнулся мальчик.

— Есть кто… — я прервался из-за сильного запаха трав и чихнул.

— Господин охотник, спасибо вам, — подбежал ко мне видимо дедушка, на вид лет семидесяти, — не знаю даже как вас отблагодарить.

— За что отблагодарить? — опешил я от его речи.

— Вы убили этого мерзавца, этого насильника!

— Вы про кого?

— Там, на рынке, на суде богов.

— Убил, — наконец-то начинает доходить до меня, — а вам-то, что он сделал?

— Он, этот ублюдок, он, — судорожно всхлипывает знахарь, — он надругался над моей внучкой. Эта тварь служила в страже, да говорят и Гильдии помогал…

— «Вот же… Твою ж, повезло как утопленнику».

— Ясно, ну что ж я пошел…

— Подождите, что вы собираетесь делать? — останавливает он меня.

— Выбираться из города, возможно с боем.

«А может и нет, есть одна идейка, но сработает она или нет, вот в чем вопрос. Да и золота придется много отдать. Но мне моя жизнь дорога как память о былом».

— Чем же вас отблагодарить? — начинает метаться он по лавке.

— Успокойтесь, ничего не надо. Лучше для внуков приберегите.

— За любой хороший поступок должна быть награда, — настаивает он.

— Ладно, — сдаюсь я, — у вас есть что-то против яда?

— Против яда? — задумывается травник, а затем начинает копаться в шкафу, — есть! Для определения есть, и для нейтрализации простых ядов тоже есть.

— Вот пусть это и будет моей наградой, — забираю у него две коробочки. — И вы не могли показать мне, где в этом городе расположено святилище или храм Орва?

— Пойдемте, господин Охотник.

Храм Орва располагался в центре города. Точнее не только Орва, а всех богов. Десятигранник возвышался над городом. Крышу венчал многогранный купол. Белый мрамор с темными прожилками на стенах, красивое сооружение.

— Это старинный храм, — поясняет травник, замечая мой изучающий взгляд, — говорят, что иногда боги вселяются в свои статуи и беседуют со жрецами, а бывает что и с простыми людьми.