Закат раздрая. Часть 2. Юрий Данилович (1281 – 1325)

Бояре рядом и дружина,

Довольны петлями судьбы.

Теперь Москва неотторжима

От роли первой. И бодры

Беседы друга Кавгадыя,

Послом что послан, чтоб худые

Оставив мысли, Тверь с Москвой

Охолонили гонор свой¹²².

Прознал Михайло, что подходит

Дружина Юрья из Орды.

Свои войска, пока свободен,

Ведёт навстречу. С ним тверды

На шаг низовские отряды,

Плечом к плечу ступая рядом.

Еще слух важный не достиг,

Что хан дал Юрию ярлык.

Под Костромою в чистом поле

Сошлись невольники обид,

Но до того, как побороли

Одни других, к тверским спешит

Сам Кавгадый изречь сквозь крики,

Что нынче Юрий князь великий.

Что если Тверь позволит рать,

Пред ханом будет отвечать.

Признали власть князья Залесья

Гургена Юрья над собой,

С почтеньем приняли известья,

С Михайлой разойдясь тропой.

И хоть Тверской до слёз обижен,

Лишён привычного престижа,

Смирился внешне, сдал назад,

Уехал укреплять свой град¹²³.

Юрий, напротив, не торопит.

Оставив всех под Костромой,

Местных крестьян не слыша ропот,

Войска не отпустил домой.

А собрались там куролеся,

По сути дела, всем Залесьем.

И даже в битый Новоград

Гонцы призывные спешат¹²⁴.

Полки оставив проедаться,

Сам Юрий отбыл на Москву,

Посовещаться с умным братцем,

Всё обсудить по существу.

Пусть с кавгадыйцами и ладо,

Домой таких вести не надо.

Коль неизменно быть ярму,

Пусть объедают Кострому…

2

Буквально пару слов о важном:

Что ж в описания канве,

В событьях истины сермяжной,

Так мало о самой Москве?

Но всё, что делалось дотоле,

Рождаясь в стонах русской боли,

Происходило для лихвы,

Для величавости Москвы.

Пока князья друг с другом спорят,

Пока Орда глотает пыль,

Пока апломб разносит горе,

Москва растет тихонько вширь.

Ведь там Иван, а он не будет

Сидеть без дел иль вязнуть в блуде,

Там чинит, рядом ставит сруб,

На торге каждый купчик люб.

Амбары заполнялись хлебом,

Меха набились в кладовых.

Счет серебру Ивану ведом,

От иноземцев невпродых.

Скота молочного, мясного

В подворьях нынче много снова.

Корма на зиму всем нужны.

В заречье пышны табуны.

Хоть энергичный, моложавый,

Но всё успеть — не озорство,

Устал заботами державы,

Но дома радость ждёт его!

Пусть жизнь Москве отдал всецело,

Но притомился, надоело

Тащить заботы одному.

Иван нашёл себе жену.

Венчались, не дождавшись братца.

С Еленой радостней дела.

Любовь толкает расширяться,

И вот недавно родила¹²⁵

С тяжёлым, но счастливым стоном.

Назвали сына Симео́ном¹²⁶.

Иван, забыв на время власть,

С дитём тетёшкается всласть.

Как выглядит везенье, счастье?

В уделе и в семье расцвет,

Удача неудачу застит.

Образчик счастья. Разве нет?

3

Москва радушно принимала

Недавно венчанных князей.

Агафья учится помалу –

Княгиней стала, так русей –

Сидит в повозке боязливо,

Но исподлобья взгляд пытливый

Стремиться пристально, вразлёт

На свой приветливый народ.

Москва давно ждала сигнала,

Князь Юрья встретить жаждал люд,

Колоколов пока не знала,

Но би́ла¹²⁷ медные поют

Задорным гулом над детинцем,

И князь с княжной остановиться

Должны, едва проехав пядь,

Народ московский привечать.

По узким улочкам кремлёвским,

По свежетёсанным мосткам,

Восторга слыша отголоски,

Добра́лись к главным теремам.

В младых бросая рис и гречу,

Иван с Еленой шёл навстречу.

Склонились, подступивши близь,

А после крепко обняли́сь.

Иван с нешуточным почтеньем

Приветил брата от души.

Трудом, уменьем иль везеньем,

Но Юрий с пользой всё решил

Для града, княжества, для дома,

И Высшим замыслом ведома,

Москва в величии вполне

На пользу всей родной земле.

Отпировали. Надо к делу.

Агафью в спальню проводив,

Когда за окнами стемнело,

Братьёв собрал, чтоб перспектив

Увидеть и договориться,

Как дальше будет жить землица.

Понятно — неизбежна рать,

С Михайлой надобно кончать.

Но есть проблем серьёзных кучи:

Дороги в кашу, не пройти.

А Новгородцы, чуя бучу,

В Торжок успели. Им пути

Не со́здали грязей горнило,

Распутье позже наступило.

Теперь стоят, готовы в бой,

Горя отвагой удалой.

Ордынцы тоже тянут в омут,

Ждать надоело, потому

Без прибыли стоять не могут,

Тихонько щиплют Кострому.

Не слыша ропот от нагрузки,

Вдруг перестав кумекать русский,

Тащили, что возьмёт рука,

Но, к счастью, скромненько пока.

Работа всем честным народом

Тем временем в Твери кипит,

Огромный кремль себе возводят,

Отринув обок меч и щит.

В окружье стен сплошная сила

Высоких башен-веж застила

Возможность битвы без кутьи.

В такую крепость не войти.

Дороги, что ж, дай время, встанут.

Князья Залесья все с Москвой…

Тут весть наносит князю рану,

Отходит Новгород домой.

Чрез грязь дорог, коней ломая,

Бежит «отвага удалая».

Пока не начались бои,

За стены спрятались свои.

Как рассказал Москвы лазутчик,

Скучали рати у Торжка,

Подумав — время для везучих,

Пограбить вздумали слегка.

Забыв недавние мытарства,

Решив, удачу дарит хамство,

Пока мороз грязь не поверг,

По сёлам вдарили в набег.

Наверно, можно долго спорить,

Нам о политике Твери,

Но скажет вам любой историк,

Военачальник Михаил,

При всём его упрямстве в сшибках,

При разноплановых ошибках,

Когда не занят кутерьмой,

Все ж, мягко скажем, недурной.

Природы зная суть родную,

Узрев, что Юрий на Москве,

Не может подойти вплотную,

Войска закрыты в Костроме,

Из укрепленного детинца,

Бесконной ратью проториться

Сумел по тайным тропам вгладь

И Новгород атаковать.