Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945

Первая тенденция со стороны СС, особенно в лице Бергера, состояла в том, чтобы превратить новые формирования Власова в дивизии войск СС – точно так же, как бригаде РОНА Каминского пришлось стать сначала штурмовой бригадой СС РОНА, а затем 29-й пехотной дивизией СС. Такой статус привносил с собой скрытый предательский и наемнический смысл, что делало его неприемлемым для любого, кроме самого беспринципного, состава КОНР. После жаркой перепалки СС отказались от этой идеи, и в декабре 1944 г. формирование первой дивизии КОНР было окончательно санкционировано Гиммлером, исполняющим обязанности командующего армией резерва. Вторая дивизия начала формироваться только в конце января 1945 г. Третья дивизия, набор в которую Власов планировал произвести в Австрии, так никогда и не вышла за рамки подготовительного этапа формирования. Кроме того, в состав вооруженных сил КОНР вошли различные вспомогательные подразделения и части – резервная бригада, небольшие военно-воздушные силы, строительный батальон и офицерский запас.

Ограниченные возможности и длительную задержку в формировании подразделений, частей и соединений КОНР обуславливали различные факторы. Никуда не делась и неуемная подозрительность в отношении всего предприятия Власова, а конкретно по поводу надежности и будущих боевых показателей его войск. Также внесли свой вклад инерция, бюрократизм и растущее чувство тщетности усилий. Добывать снаряжение и оружие для «русской дивизии» на рубеже этого года, когда самому вермахту многого не хватало, действительно стало подвигом. Вербовка солдат из числа военнопленных и принудительный труд сталкивались с враждебностью немецких надзирателей – так же как и с двойственным отношением со стороны будущих восточных войск. Силы КОНР ограничивались максимумом 50 тысяч человек – несравнимо с тем, что их вполне могло бы быть более полумиллиона, если бы отдельные части РОА, другие восточные батальоны и казачьи формирования передали под единое командование.

Политической и символической – и, пожалуй, наиболее значимой – стала передача 28 января 1945 г. формального командования от вермахта (с Гитлером как Верховным главнокомандующим) КОНР (с Власовым в качестве командующего) – шаг, который породил в КОНР искры надежды (а также чрезмерное расширение бюрократического аппарата в штабах) и привел к быстрому и энергичному удалению войсками немецких знаков различия.

Силы КОНР оказались в утопической области автономности, находившейся в подвешенном состоянии между вермахтом и СС и тревожно балансировавшей между рушащимся рейхом и наступающими союзниками. В трехсторонней схватке каждая фракция шла на компромисс. Кёстринг оставался во главе ведомства ОКХ по восточным войскам, хотя его проблемы быстро перевешивали любые положительные результаты, которые он извлекал из своего положения. Власов получил прямое командование над некоторым количеством вооруженного и организованного личного состава, однако значительно меньшим, чем он надеялся иметь для ведения боевых действий или в качестве козыря при переговорах. Высшим судьей и хозяином всего предприятия оставался Гиммлер, хоть он и делегировал некоторые полномочия и до самого конца испытывал сомнения по поводу данного эксперимента.

Двойственность, проявленная СС в военной сфере, отразилась также на ведении ими политических дел – в частности, в непростом национальном вопросе, из-за которого СС оказались между двумя диаметрально противоположными ориентациями, типичными представителями которых являлись Арльт и Крёгер. Трудно поверить, что Гиммлер считал политическую войну в целом чем-то большим, чем просто тактическим отклонением, от которого он с радостью отказался бы после победы. Он по-прежнему следовал заповеди «разделяй и властвуй». «Напряженность между украинцами и русскими (в эмигрантской среде), которая сама по себе ни в коем случае не вызывает у нас недовольства, не должна разрастись до такой степени, чтобы ослабить нашу боеспособность по отношению к внешнему миру». Отсюда выводилась формула, которая как не позволяла подчинить украинских националистов Власову, так и не разрешала им создать свой собственный комитет:

«Генералу Власову следует рекомендовать, чтобы он снова и снова обращался к нерусским национальностям как к союзникам по борьбе против большевизма и говорил им, что их будущая судьба будет соответствовать их боевому вкладу. Рейхсфюрер СС не требует, чтобы национальности, которые этого не желают, принуждались к переходу под командование генерала Власова. Тем не менее единый фронт против большевизма является обязательным для внешнего мира… Рейхсфюрер СС не желает образования независимого от генерала Власова украинского комитета, поскольку это представило бы нашу политику в отношении генерала Власова в двойственном свете».