Заклятые враги

По скрипучей лестнице она поднялась в спальню, которую делила с Хани. Какое облегчение – стащить с себя прилипшую к телу униформу Отступника и переодеться в домашнее. Не успела Нова натянуть футболку, как распахнулась дверь и в комнату влетела Хани с тюрбаном из полотенца на голове и в туго перетянутом на талии шелковом халате. За ней в спальню шлейфом ворвался запах овсяно-медового мыла, смешанный с удушливыми ароматами духов, питательных кремов и косметики.

– Ой, это ты, солнышко! – заворковала Хани. Сняв полотенце, она начала вытирать локоны, с которых текла вода. – Что-то ты сегодня рано. Разве в городе мало преступлений и беспорядков, что Отступникам нечем заняться? – кинув полотенце на пол, она протянула бледную руку в сторону лежащего в углу матраса. Дюжина черных ос, которые ползали по простыне, взвились в воздух и переместились на ее плечо и пальцы. Нова смотрела, как одна из них заползает Хани в рукав халата.

– Сейчас у нас по расписанию тренировки с Агентом N.

– Да что ты? Значит, ты сегодня виделась с этим очаровательным юношей, Эверхартом?

Сердце Новы сжалось.

– Да я и так его вижу почти каждый день.

– Хорошо. – Хани подсела к туалетному столику и, глядя в зеркало, принялась расчесывать волосы белоснежным гребешком. – Я утром навестила Аса. Он интересовался, стараешься ли ты держаться к мальчишке поближе – как он просил. И держишь ли ушки на макушке, чтобы не пропустить ничего полезного, особенно об их Совете.

Нове вдруг стало не по себе от мысли, что другие Анархисты, особенно Ас, говорят о ней в ее отсутствие.

– Можешь передать Асу, что я его вижу постоянно. – Она отошла к окну и, отодвинув дешевенькие белые жалюзи, выглянула на улицу. По стеклу ползал толстый шмель, пытаясь проникнуть внутрь.

– И как успехи? Дело продвигается?

Нова, у которой внезапно пересохло во рту, внимательно следила за передвижениями шмеля.

Как у нее успехи с Адрианом?

– Все в порядке, – отрезала она.

И это было правдой. У них все в порядке. В полном порядке – как всегда. Адриан так же приветлив с ней, как прежде. Неизменно доброжелателен. У него всегда наготове улыбка и доброе слово. Он такой славный. Просто адски, отвратительно славный!

– А по голосу не скажешь, что все в порядке, – придирчиво заметила Хани.

Приоткрыв створку, Нова позволила шмелю вползти внутрь. Потом повернулась спиной к окну, так что ветерок обдувал ей шею. Она думала, что Хани за ней следит – но нет. Оказалось, что Хани Харпер увлечена своим отражением в зеркале: она рисовала карандашом жирную черную полоску на нижнем веке. Это занятие было для нее обязательной ежедневной рутиной. Нова этого не понимала ни сейчас, ни тем более раньше, в туннелях.

Выходить на улицу Хани все равно не могла, а мысль, что она наводит красоту ради Лероя и Фобии, вызывала у Новы сильные сомнения.

– Как там Ас, ему не лучше? – спросила она.

– Ты переводишь разговор. – Хани подозрительно похлопала ресницами.

– Я думаю, – продолжала Нова, не обращая внимания на обвинение, – что надо начать выводить его на прогулки. Там, вокруг развалин собора, никого нет. Если бы он хоть немного бывал на солнце – хоть несколько минут в день – ему бы это пошло на пользу, разве нет?

Хани замерла с поднятой рукой.

– Выводить его на прогулки? Он не собачка.

– Я серьезно. – Нова взмахнула рукой. – То, что мы выбрались из туннелей, пошло на пользу и тебе, и всем нам. Вот бы и его вытащить из катакомб, чтобы он снова мог дышать…

Хани поднялась со стула.

– Вообще-то, он – сам Ас Анархия. Ты не забыла? Да если кто-нибудь его увидит…

– Мы будем осторожны.

– Его пристрелят на месте или упекут в эту кошмарную тюрьму.

– Да он и так в тюрьме!

– Я категорически не согласна. Риск слишком велик.

Фыркнув от досады, Нова снова повернулась к окну. Денек выдался отличный – свежий, ветреный, сквозь тучи то и дело пробивались солнечные лучи. Порой ей казалось, что слабость Аса связана не с его физической немощью. Сидеть взаперти, отрезанным от тех самых людей, которым он пытался помочь…

Он никогда не жаловался. У него же есть Нова и остальные, так он говорил. У него есть книги и горячий чай – а больше он ни в чем не нуждается.

Но Нова понимала, что это отговорки. Он умирает. Скоро в подземелье под развалинами станет одним безымянным скелетом больше.

– Я понимаю тебя, – голос Хани смягчился. – Правда, понимаю. Ас ведь и мне не чужой, ты знаешь, он заменил мне отца. Мне тоже горько видеть его в таком состоянии. Но тебе отлично известно, как ему помочь, и дело тут не в глотке свежего воздуха.

Нова сжала губы. Шлем.

– Знаю, – ответила она шепотом. Вдруг ей в голову пришла интересная мысль, и она повернулась к Хани. – Постой, а ты ведь, кажется, старше Аса?

Хани негодующе всплеснула руками. Схватила с туалетного столика первую попавшуюся склянку и метнула Нове в голову. Нова увернулась, склянка ударилась о стену, и комнату окутало облако пудры.

– Чтобы я никогда больше не слышала от тебя таких ужасных слов, понятно?

Нова рассмеялась.