Заклинатель драконов

— Да, все, кроме Сил. Мм… забыл сказать, что Мия была беременна. Не уверен, что от меня, но на ее совести все-таки три смерти.

Ричард понаблюдал, как я молча перевариваю его слова, затем не выдержал и присел на каменный бортик колодца.

Я продолжала стоять.

— Мия была дочерью вождя урков? — уточнила после минутной паузы. Дождалась кивка. — То есть поэтому они нападают?

— Думают, что это я ее убил, и мстят мне, — подтвердил Ричард. И добавил тише: — Вождь думает.

— Но ты… не пробовал как-то объяснить ситуацию? Из-за них ведь страдают невинные люди.

Я, наверное, была наивной дурочкой, если так просто поверила рассказу мужа, хотя это свидетельство только одной стороны, участвующей в конфликте.

Тем не менее я была на его стороне. И, скорее всего, даже если вдруг окажется, что Мию оклеветали, я все равно буду поддерживать Ричарда. Я его жена. По-другому просто не может быть.

— Марита, ты правда думаешь, что я не пытался? — выгнул он бровь.

— Ну…

— Само собой, я пытался поговорить, пытался даже не отвечать агрессией на агрессию. Все без толку, они не хотят слушать.

— Но так ведь не может долго продолжаться, это же как неофициальное объявление войны…

— Послушай, — вздохнул Ричард, — я разберусь. Сейчас тебя должны волновать Фенька и его выздоровление. Не загружай голову лишними проблемами.

— Но ведь тогда ты загрузишь свою, — воспротивилась я. Присела рядом с ним и сказала уверенно: — Хочешь, я поговорю с вождем урков? Я отлично нахожу общий язык с людьми.

Ричард посмотрел на меня как на ненормальную.

— Забудь об этом, — отрезал он. И прежде чем последовало мое строптивое высказывание, добавил: — Тебе сейчас важно быть рядом с Фенькой. Очень важно, — настойчиво выделил эти слова. — Ты даже не представляешь, насколько легко потерять доверие дракона. Хочешь, чтобы он отгородился от тебя так же, как от меня отгородилась Сил?

— Нет, но не думаю, что…

— Она была совсем другой, Марита, — перебил он довольно резко. Смотрел при этом прямо в глаза. Мне стало не по себе. — Если бы ты увидела ее прежней, ты бы влюбилась с первого взгляда. Она была… лучше всех. Она… — Ричард не мог подобрать нужных слов, поэтому просто взмахнул рукой, выражая свои эмоции. — Представь, что тебе руку отрезали и придется ходить так всю оставшуюся жизнь. Это я подпустил к ней Мию, это моя вина, что Сил чуть не погибла в ту ночь, теперь она меня ненавидит, и мне приходится жить с этой отрубленной рукой. Ты что, хочешь так же мучиться с Фенькой?

Я застыла на мгновение, удивленно всматриваясь в лицо мужа. Нет, на нем не проступили боль, отчаяние, злость. Это было похоже на вину и вместе с тем — смирение.

Он пережил эту грустную часть своей жизни. И пытался жить дальше. Просто для меня не хочет такой же участи, слишком тяжела эта ноша.

— Ты так на меня смотришь, как будто я привидение, — слегка улыбнувшись, заметил муж.

— У меня просто такое чувство, что ты не прав, — сказала я и заставила его удивленно поднять брови.

— В чем же?

Вздохнув, доверительно положила голову ему на плечо. Посмотрела в пол, вспоминая, как Сил передала мне свою ненависть к Мие и часть воспоминаний о той ночи. Я хорошо запомнила ее эмоции.

— Мне кажется, Сил тебя не ненавидит, Ричард. Она тебя любит. — И добавила тихо, прекрасно понимая, что сейчас самый походящий момент: — Мы обе тебя любим.

У следователя были усики.

Они уже давно вышли из моды и выглядели даже забавнее, чем лощеные бакенбарды. Грозный мужчина напоминал человека, застрявшего в прошлом веке. Симпатии он не вызывал. Особенно неприятным показался его цепкий взгляд.

— Меня зовут Роберт Тиль, я заведую Канцелярией особо тяжких преступлений при его величестве. Прежде чем перенаправить преступника в столичную тюрьму, я вынужден составить протокол и взять ваши показания.

Я медленно кивнула и осторожно расправила складки платья.

— Вы хорошо себя чувствуете, миледи? — насторожился господин Тиль. — Может быть, водички?

— Все хорошо, благодарю, — покачала головой.

Посмотрела на огромную стоику бумаг на его столе. Перевела взгляд на шкаф. С полок выглядывали неровно сложенные листы. Голова немного кружилась.

— Вы сможете описать, что произошло в ту ночь?

— Конечно, — слегка кивнула. — Я шла по Ринвер-стрит…

— Сколько было времени? — тут же вклинился следователь, что-то черкая на бумажке.

— Не знаю. Была ночь.

— Что вы делали ночью в Буклоне? — насторожился он.

— Следила за своим мужем, — ответила сухо. — Пожалуйста, не вносите это в протокол. Я чувствую себя неуютно, поскольку информация может просочиться за пределы этих комнат.

— Простите, но это слова свидетеля, на их основе ведется суд, и…

— Тогда я вынуждена прервать нашу беседу, — оборвала его на полуслове.

— Хорошо, — недовольно вздохнул Роберт Тиль и отложил бумагу. Встал и совсем не в джентльменской манере уселся на краешек стола. — Почему вы следили за мужем?

— Подозревала его в измене.

— Вы поймали его с поличным?

— Нет, он посещал петушиные бои.

— Что было дальше?

— Я возвращалась к кучеру, когда произошло… это. — Мне с трудом удалось сохранить выдержку.