Покойный Миколай Жвирский, рассказывали, появился под грохот грома и удары молний, выскочил прямо из-под земли и взвился вверх на черном коне с черным перепончатыми крыльями; с минуту он качался и кружился над головами окаменелых от страха зрителей, потом стрелой ринулся в самое пекло пожара и, унося с собой девушку, которую он одной рукой выхватил из огня, с диким посвистом исчез в безграничном воздушном просторе.
Другие еще ярче живописали эту картину, а почтенная Сольчанёва, щедрая душа, на свой страх и риск добавила к ней еще и землетрясение с проливным дождем, состоявшим из серы, крови и огненных метеоров.
Графа всегда приводили в дурное настроение слухи о появлении покойного брата, он и теперь прохаживался по комнате мрачный и злой и подчас слишком резко останавливал детские выходки своей нетерпеливой дочери, которая не могла дождаться отправленного на разведку приказчика.
Наконец спустя полчаса показался желанный гонец!
- Едет, едет,- закричал тринадцатилетний Артур, а семнадцатилетняя Евгения с детской радостью захлопала в ладоши и перебежала от окна к дивану, где сидела графиня.
- Пан Барщик приехал,- объявил вошедший в эту минуту лакей.
- Пусть войдет,- приказал граф.
Через несколько минут открылась дверь и в комнату несмело и неловко проскользнул приказчик Ницефор Барщик, низколобый малый с глуповатой улыбкой, которой явно противоречили хитрые глаза и потешно заостренный кончик носа, изобличавший склонность к любопытству.
- Наконец-то пришел,- сказал граф. - Как себя чувствует пан Юлиуш?
Разумеется, Барщик был отправлен в Опарки единственно за этим известием. Прежде чем ответить на вопрос графа, пан Ницефор как следует откашлялся, проглотил слюну и, то ли давясь, то ли заикаясь, приступил к отчету.
- Пан Юлиуш совершенно здоров; когда я приехал, он как раз беседовал с Костей Булием, ключником.
Граф нетерпеливо махнул рукой - упоминание о старом слуге было ему неприятно.
- А как там приятель барина? - продолжал он спрашивать.
- Ужасно обгорел, ваше сиятельство, но к нему придали двух докторов, и оба не теряют надежды.
- А о самом пожаре вы ничего нового не узнали? - вмешалась молодая графиня, чье любопытство не было удовлетворено.
Пан Барщик покраснел до ушей, снова откашлялся и, преодолев невольное смущение, поспешно ответил:
- Как не узнать, разузнал все в точности. Ваше сиятельство не поверят, чего только люди не напридумывали.
- Ну, так расскажи, что знаешь, только покороче,- сказал граф, усаживаясь.
Снова прочистив дыхательные пути, пан Ницефор рассказал, насколько мог коротко н точно, обо всем, что произошло.
На всех произвели сильное впечатление отвага, энергия и самопожертвование Катилины.
- C’est un diable incarnè,- прошептала графиня.
- C’est un hèros,- поправила ее дочь, в глазах которой недавний авантюрист неожиданно предстал в ореоле романтического героя.
Всем, однако, показался загадочным и удивительным конец рассказа пана Барщика. Судя по всему, на месте пожара в самом деле появилась вдруг как из-под земли какая-то человеческая фигура, которую все присутствующие приняли за призрак покойного помещика. И этот предполагаемый призрак бросился в огонь, а через несколько минут стены хаты рухнули и погребли его под горящими обломками. Однако потом на пепелище не обнаружили ни малейших следов ни его, ни таинственной девушки.
- Куда же они делись оба?
Граф жестом велел Барщику удалиться, затем, обращаясь к жене и дочери, сказал живо:
- Вы помните, Юлиуш недавно упоминал о какой-то молодой девушке, которую он случайно увидел в жвировском парке?
- Ах, это похожая на меня наяда или сильфида! - воскликнула дочь.
- Припоминаю, - прошептала графиня.
- Она-то, видимо, и находилась в хате, а потом таким странным образом исчезла.
- Неразрешимая загадка!
- Надо признать… Юлиуш показал себя dans cette affaire с хорошей стороны.
При упоминании о Юлиуше по лицу графа пробежала легкая тень, а молодая графиня неопределенно повела плечами.
- A propos! - после некоторого колебания промолвила она с умильной улыбкой, подсаживаясь к отцу,- нельзя ли мне наконец узнать, что означает тот странный разговор, какие тайны стоят за ним?
- Какой разговор? - переспросил граф, и новая тень омрачила его лицо.
- Вы так со мной говорили, отец, как будто Юлиуш имел намерение просить моей руки.
- Я только хотел дать тебе понять, что если бы в самом деле ему пришло бы это в голову, то с моей стороны не было бы никаких препятствий.
В ответ Евгения капризно выпятила нижнюю губку. Граф сдвинул брови и быстро сказал, словно хотел скорей покончить с этим:
- Юлиуш один из самых благородных людей, которых я когда-либо знал, а поскольку он носит фамилию Жвирских, он и живя в бедности был не намного ниже нас по положению… Впрочем, через несколько дней ты узнаешь об этом более подробно.
- Через несколько дней! - повторила Евгения.- Что это - новая тайна?
Граф ничего не ответил и стал в задумчивости прохаживаться по комнате; немного погодя он остановился и проговорил как бы про себя:
- Зачем Костя был сегодня у Юлиуша?