В эту минуту дверь отворилась, и в комнату вошел лакей со смущенным и испуганным лицом.
- Ваше сиятельство,- пробормотал он, заикаясь.
- Что случилось?
- Здесь этот… Ко… Костя Булий… ключник Заколдованной усадьбы.
- Костя Булий? - невольно повторил граф, вздрагивая.
- Костя Булий! - воскликнула Евгения, и глаза ее загорелись любопытством.
- Он приехал и хочет увидеться с вашим сиятельством.
- Со мной? - вскричал граф с каким-то особым выражением.
Спустя восемнадцать лет со дня смерти отца и разлуки с братом, графу впервые предстояло увидеть Костю. С того времени он ни разу не встречался с ним. Поэтому, словно не доверяя словам своего лакея, граф переспросил:
- Именно со мной он хочет повидаться?
- С глазу на глаз, говорит.
- Проводи его ко мне в канцелярию.
- Что бы это могло значить? - с любопытством воскликнула молодая графиня.
- Une tète-a-tète, si mystèrieux! - прошептала графиня.
Граф был непривычно взволнован; не говоря ни слова, только кивнув жене и дочери, он выбежал из гостиной и быстро направился к себе в канцелярию.
Вскоре дверь распахнулась и в канцелярию торжественно и важно вошел Костя Булий. Легкая дрожь пробрала графа при виде этой огромной, мрачной, едва ли не грозной фигуры, которая будила в нем миллион воспоминаний и так глубоко врезалась в память.
Лицо старого слуги сохраняло свое обычное выражение, только осанка, все движения были как-то по особому торжественны. Войдя, он низко поклонился и теперь, выпрямившись во весь рост, так что головой почти касался потолка, спокойно ожидал вопроса.
Но, должно быть, один вид Кости был чем-то неприятен графу, потому что он долго стоял не двигаясь, и было заметно, что в нем происходит какая-то борьба.
- Ты хотел видеть меня, Костя,- произнес он наконец изменившимся голосом.
Костя молча поклонился.
- Что же ты мне скажешь?
Костя сунул руку за пазуху. Граф, заинтригованный и слегка встревоженный, следил глазами за его движениями. Костя вынул какой-то пожелтевший листок бумаги и в торжественном молчании подал его графу.
Граф вздрогнул.
- Почерк Миколая!..- прошептал он.
Глаза старого слуги загорелись как два уголька, а брови круто сдвинулись под хмурым лбом. Граф дрожащими руками держал письмо и, очевидно, не отважился прочитать его в первую минуту. Он испытующе вглядывался в лицо старого слуги, вертя в руках выцветший листок. А Костя Булий, казалось, радовался безотчетному страху графа и молчал, как заклятый.
- Что это за бумага? - спросил наконец брат покойного помещика неуверенным голосом.
- Письмо,- лаконично ответил Костя.
- От Миколая! Моего брата!
Старый слуга торжественно кивнул головой.
У графа мурашки пробежали по телу. Он принимал письмо от покойника из рук посланца, в котором в эту минуту и впрямь было что-то нелюдское, что-то дьявольское.
Некоторое время граф стоял молча с широко раскрытыми глазами и дрожащими губами.
- От моего брата? - повторил он.
- Он писал это письмо за несколько часов до своей смерти,- медленно и торжественно произнес старым слуга.
- И ты только теперь приносишь его мне?
- Только теперь.
- Что же это должно означать? -лихорадочно допытывался граф, словно хотел немедленно услышать нечто такое, что успокоило бы его.
- Прочитайте, ясновельможный пан!
Граф рывком развернул письмо. В нем было всего несколько строк.
«Брат!
Если благословение умирающего брата может больше тронуть тебя, чем некогда трогали чувства живущего, то доверься полностью Косте Булию и слепо верь каждому его слову так, как если бы ты слышал мою собственную исповедь из-за гроба. Да хранит тебя бог!
Миколай».
Прочитав письмо, граф застыл на месте, вопрошая взглядом старого слугу
- Что означает это письмо и почему ты передаешь его мне с таким опозданием? - произнес он одними губами.
Костя Булий не торопился с ответом, а когда заговорил, голос его звучал особенно торжественно.
- Я должен открыть ясновельможному пану великую тайну...
- А это письмо…
- …чтобы вы верили и доверяли мне.
Граф без сил опустился в кресло, ноги, казалось, его не держали.
- Что же ты мне скажешь? - спросил он.
По тому, как бурно вздымалась его грудь и дрожали руки, по мертвенной бледности, покрывавшей его лицо, видно было, что он потрясен до глубины души.
- Я могу открыть то, что знаю, только в одном месте,- ответил старый слуга все с тем же значительным выражением.
- Где же?
- В красной комнате жвировского дворца.
Граф вздрогнул. Красная комната с ее торжественным и мрачным убранством, комната, в которой целые дни просиживал его умалишенный отец и охотно проводил время покойный Миколай, была пугалом детских и юношеских лет графа, и такой она осталась в его памяти.
- Боишься, ясновельможный пан? - спросил Костя Булий.
Граф гордо вскинул голову. И в такие минуты и перед такими людьми он не мог и не хотел прослыть трусом.
- Я боюсь только одного: нарушить прямой запрет покойного брата.
- В этом случае ты исполнишь самое горячее пожелание и волю твоего брата, ясновельможный пан.
Граф быстро провел рукой по лбу.
- Когда я должен прийти?
- Сегодня!
- Сейчас?
- В полночь.