Закон забвения

Следующие несколько дней Нэйлер посвятил подготовке. Он попытался убедить капитана Бридона поплыть с ним в Бостон, но Бридона удерживали в Лондоне дела, и даже перспектива заполучить двести фунтов награды не подвигла его совершить еще один вояж через Атлантику в такой скорой последовательности после предыдущего. Зато он назвал Нэйлеру имена «двух добрых людей, верных королю». Это были жители Массачусетса, на помощь которых можно было положиться. Нэйлер заказал одно место на корабле «Принц Гарри», отплытие которого из Грейвсенда было намечено на четверг, 7 марта. Он положил в сундук одежду, некоторый запас хорошего твердого сыра, три бутылки французского коньяка, «Историю мира» сэра Уолтера Рэйли, а также два пистолета и мешочки с порохом и пулями. От Казначейства он получил двести фунтов золотом и расписку, что любые понесенные подателем сего расходы будут возмещены правительством его величества.

Дело оставалось только за мандатом от короля. К несчастью, двор отправился в Хэмптон-корт на недельную охоту, и его величество не желал, чтобы его беспокоили. В ночь на пятое, во вторник, король вернулся в Уайтхолл. Весь следующий день Нэйлер обивал пороги королевских апартаментов в ожидании, когда мандат будет составлен, подписан и скреплен печатью. Он лелеял даже фантазию, что его могут позвать и пожелать доброго пути. Но когда Хайд вернулся из присутствия, то сообщил, что его величество отправился только что на Кинг-стрит навестить миссис Палмер.

В итоге документ Нэйлеру передал младший клерк из конторы государственного секретаря. Адресован он был «Нашему преданному и возлюбленному действующему губернатору или же иному магистрату и магистратам Наших плантаций в Новой Англии».

«Карл R. Преданный и возлюбленный, приветствуем тебя. До Нас стали доходить сведения, что полковник Уолли и полковник Гофф, повинные в подлом убийстве царственного Нашего отца блаженной памяти, прибыли недавно в Новую Англию, где питают надежду укрыться от суровости закона Нашего. Согласно воле и желанию Нашему сим повелеваем и наказываем тебе, как получателю сего письма, принять меры к задержанию обоих вышеупомянутых персон и при первой возможности отправить их к Нам под строгой охраной. Мы уверены в готовности твоей и рвении исполнить свой долг и на том желаем тебе всего хорошего. Подписано при дворе Нашем в Уайтхолле, марта в пятый день…»

Нэйлер едва пробежал по мандату глазами, прежде чем сунуть в кожаную папку. «Помни, что ты служишь делу, а не человеку». Он вышел из дворца, не попрощавшись.

Той ночью он спал плохо. Наутро, после того как оделся, снял со стены миниатюру Сары и положил на ладонь. Он подумывал сунуть ее в карман. Но потом вспомнил предупреждение Хайда. Возможно, его трезвый рассудок действительно затуманен. Так не годится. Он отправляется исполнять официальную миссию, а не вершить личную месть. Он снова повесил портрет на стену.

Слуга ждал в коридоре вместе с мальчиком, чтобы доставить багаж. Нэйлер запер апартаменты и последовал за ними через сад к Темзе, где у причала стояла лодка, на которой им предстояло отправиться вниз по течению в Грейвсенд. День выдался приятный для путешествия: в ветре ощущалось теплое веяние, намек на весну. Прежде чем они выгребли на середину реки и течение подхватило их, город уступил место сельской округе и настроение у Нэйлера улучшилось.

Часам к трем он находился на борту «Принца Гарри», в своей крохотной каюте на полубаке, над самым трюмом, и наблюдал, как матросы задвигают его сундук под койку. Палуба располагалась буквально в футе у него над головой. Нэйлер слышал, как поднимаются на борт пассажиры, как моряки перекрикиваются друг с другом, как перекатывают по доскам бочки. Веревки гамака натянулись под ним, парусина обняла тело; он смежил веки и мгновенно уснул.

Проснулся Нэйлер много часов спустя, в темноте. Покачиваясь в своей люльке, он прислушивался к скрипу деревянного корпуса. Сколько сейчас времени, он не представлял.

Чтобы вылезти из гамака, пришлось изогнуться, свесив сначала одну ногу, потом другую. Затем он опустил их и встал, покачиваясь от движения корабля. Они были в море. Должно быть, в эстуарий Темзы пришел прилив. Судно отчалило, пока он спал.

Он открыл дверь каюты и на ощупь двинулся по проходу. Ему приходилось пригибаться – до потолка было едва ли пять футов. Со всех сторон доносился густой храп. У него возникло смутное представление о висящих в темноте рядах продолговатых белых тюков, похожих на готовые мутировать коконы. Он добрался до трапа и ухватился за поручни, чтобы утвердиться на ногах. Через открытый люк виднелся квадрат звездного неба. Нэйлер осторожно поднялся по ступенькам на палубу, навстречу холодному ночному воздуху, ветру и тьме: ни огонька, ни единой души из членов команды в поле зрения. Было только ощущение качки, по мере того как корабль, вспарывая гладь моря, прокладывал путь над бездной к краю земли.

Часть II. Погоня. 1661 г.

Глава 14