Закон забвения

– Категорически меняет. Вы читаете документ так, как если бы после словосочетания «магистрату и магистратам» стояла запятая. Будь это так, я готов был бы признать ошибку в документе. Но запятой нет, посмотрите.

В течение следующих нескольких минут они с разных позиций юриспруденции обсуждали значимость запятой, пока Нэйлер не хлопнул наконец по столу ладонью.

– Бога ради, сэр! Я не для того три тысячи миль проделал, чтобы вести дискуссию про синтаксис! Прочтите до конца мандат и прочие бумаги, и давайте покончим с этим делом прежде, чем завершится день.

– Ну хорошо, я продолжу оглашать документ, – уступил Лит. – Но это не означает, что я снимаю свои возражения. Повторяю, «губернатора Новой Англии» не существует. Наша колония является независимой.

Он снял очки, тщательно протер, снова водрузил на нос и стал читать дальше.

Время шло, монотонно гудел голос губернатора. Когда начало смеркаться, он послал слугу за свечами. Нэйлер обвел глазами переполненную комнату. Теперь в ней собралось по меньшей мере с дюжину наблюдателей, еще одна толпа из угрюмых женщин во дворе разглядывала вооруженных пистолетами шотландцев. Люди входили и выходили, как кому заблагорассудится. Любой мог без труда улизнуть и предупредить цареубийц. Шансы охотников застигнуть полковников врасплох таяли с каждой минутой.

– Довольно, мистер Лит, – заявил наконец Нэйлер устало. – Довольно. Это вам не публичное увеселение. Или прикажите этим людям уйти, или давайте удалимся в такое место, где можно поговорить наедине.

– Нет ничего, что я стал бы обсуждать с вами наедине и утаивать от своих друзей.

– И тем не менее на пару слов с глазу на глаз, губернатор, с вашего разрешения.

Лит вздохнул:

– Ну хорошо, раз вы так настаиваете.

Он собрал документы и проводил Нэйлера в маленькую смежную комнату, стены которой были уставлены полками с книгами юридического и религиозного содержания. Нэйлер закрыл дверь и прислонился к ней спиной.

– Давайте говорить начистоту, мистер Лит. Наши взгляды могут в целом расходиться, но в данном конкретном деле они совпадают. Мне нужно найти цареубийц, а вам, если вы человек благоразумный, в чем я не сомневаюсь, хочется избежать гнева моих лондонских хозяев. Я понимаю, почему вы демонстрируете нежелание общаться с нами перед собравшимися здесь джентльменами, но вы должны принять в расчет, что времена изменились, и, если Нью-Хейвен желает стать колонией, признанной короной, ему следует склониться перед волей короля.

– Все не так просто, мистер Нэйлер.

– Так просто, что дальше некуда. Мы оба – слуги его величества. Я требую предоставить мне восемь свежих лошадей, за которых сполна уплачу, и вашего разрешения провести в колонии розыск, и мы поедем своей дорогой.

– Вы должны дать мне больше времени.

– Я и так уже потратил его слишком много. – Нэйлер открыл дверь и вернулся в людную гостиную. – Мы уходим, – бросил он Келлонду и Керку.

– Не так быстро, мистер Нэйлер, – сказал Лит. – Позвольте мне закончить. Я не вправе давать разрешения на обыск какой-либо части этой колонии без одобрения моих коллег-магистратов.

– И долго это займет?

– Два дня.

– Два дня?!

Лит позволил себе сухую улыбку и указал на темное окно.

– Солнце село. Шаббат начался. Запрещено заниматься какими-либо делами до утра понедельника.

Нэйлер зажмурил глаза и слегка покачнулся.

– В таком случае попрошу вас о самой малости – дайте свежих лошадей.

– Невозможно, сэр. По закону Моисееву никакие мирские хлопоты не дозволяются до восхода солнца в понедельник. В любом случае любые путешествия протяженностью свыше двух миль запрещены, если только они не предпринимаются с целью поклонения Богу.

– Что это за Моисеев закон? Королевское правительство не признает иных законов, кроме принятых Парламентом. Разве не ради этого развязали ваши единоверцы войну?

– Война шла за свободу совести, сэр, – изрек сидящий у окна суровый мужчина. – И здесь, в Нью-Хейвене, мы пользуемся этой свободой, соблюдая закон Моисеев, как начертано в Книге Исхода: «Оставайтесь каждый у себя в доме своем, никто не выходи от места своего в седьмой день»[19]. В Писании рассказывается о человеке, которого забили камнями только за то, что он собирал хворост в день субботний. Даже если присутствующий здесь губернатор издаст указ, не найдется в Гилфорде ни одного человека, который согласится иметь с вами дело до понедельника.

Собравшиеся поддержали его одобрительным гулом:

– Правильно! Хорошо сказано!

Нэйлер прикусил язык, боясь сказать лишнее. Он протиснулся из гостиной во двор, чтобы посмотреть самому. Вечернее небо было еще совсем светлым, но красное зарево заката уже коснулось крыш жалких лачуг напротив. Нэйлер сжал кулаки. Эти чокнутые пуритане обвели его вокруг пальца! Будь его воля, он арестовал бы их всех за измену и сжег бы этот поганый городишко дотла. За спиной у него Керк уже расспрашивал у собравшихся на дворе местных, есть ли в Гилфорде гостиница.

Глава 19