Закончен школьный роман...

Ника помедлила, сомневаясь в себе самой, и вдруг попросила:

— Останься со мной! — и торопливо пустилась в объяснения: — Лада уехала на неделю, ее место сейчас свободно. А мне надоело быть одной. Когда кто-то рядом, гораздо легче. Не уходи! Ладно?

Он согласился, хотя вместо «кто-то» хотел бы услышать «ты».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍В комнате Ника сразу опустилась на кровать.

— Я так устала, — пожаловалась она. — Ноги не держат.

— Ну, и ложись!

Она послушно легла, завернулась в покрывало. Степа присел, положил руки на край кровати и оказался очень-очень близко.

— Спи спокойно. И ни о чем не думай.

Волшебный голос. Под его звуки все получается так же легко, как произносится.

Ника кончиками пальцев осторожно коснулась его лица, снова желая убедиться, что он существует наяву, не во сне, не в бреду, на самом деле.

— Степа, — она еще раз повторила имя, возвращая ему смысл и значение, и, отведя глаза, опять попросила: — Полежи со мной.

Он растерялся от неожиданности, а Ника уже подвинулась, освобождая место. Но когда он устроился рядом и аккуратно обнял ее, она все же решилась сказать:

— Только…

— Спи, — тихо проговорил он.

Она повернулась к нему спиной, прижалась всем телом, поймала его ладонь и положила себе под щеку.

Какое блаженство! Жаль, что ненадолго! «Сейчас опять полезут в голову всякие мысли, и придется, досадуя, ворочаться до утра», — подумала Ника и почти мгновенно заснула.

Утро оказалось не менее богатым на события, чем вечер. Мама встала раньше всех, не спалось из-за всяких раздумий и переживаний. Остальные, как ни странно, совершенно не думали просыпаться.

В ванну пришлось идти мимо комнаты девочек. Естественно! Другого пути нет. Дверь оказалась немного приоткрытой — сквозняк, наверное! — и, как ни старалась, не смогла удержаться, чтобы не заглянуть.

Они мирно спали. Вместе! Обнявшись! Поверх одеяла. Ника куталась в покрывало.

Господи! Что происходит? Как понять другого человека? Вроде бы не чужого. Собственную дочь. Почему появившийся после трех лет необъясненного отсутствия Степа не изгнан с позором прочь?

Ника долгое время не могла опомниться после его исчезновения, с горя ухватилась за красавчика Стаса, к которому не испытывала никаких чувств и, конечно, получила очередную затрещину от строгой судьбы. Но стоило Степе прийти, она моментально бросилась навстречу, как ни странно, ища защиты, и приняла как должное его молчание и нежелание ничего объяснять, и, само собой, тут же выложила ему все свои многозначительные новости.

Звонок застал маму на кухне. Она поспешила к входной двери.

Пусть спят! Им необходимо набраться сил, чтобы решить те вопросы, которые мучают сейчас и ее.

Боже мой! Филипп!

— Ника дома?

На данный момент достаточно проблем.

— Да. Но она еще спит.

— Тогда я зайду по… — он замер на полуслове, потому что дверь Никиной комнаты распахнулась, и появился — только не это! — Степа.

За ним вышла Ника. Мгновенно заметив Филиппа, она сначала улыбнулась, потом захохотала.

Филипп выскочил вон, хлопнув дверью.

Скорее всего, их разбудил дверной звонок, потому что проснулись они одновременно. Точнее, почти проснулись. Не открывая глаз, они отыскали губы друг друга и лишь тогда очнулись окончательно. Оба вскочили, делая вид, будто ничего не произошло, а если и произошло, то, конечно, во сне.

Почти сразу они почувствовали напряжение и тревогу. Степа, подозрительно задумчивый, ничего не говорил, да и она не знала, что следует сказать. Не находились слова, которые не оказались бы сейчас никчемными и пустыми. Ясно одно — им больше нельзя оставаться вдвоем наедине.

Степа вышел первым, Ника шагнула следом и чуть не налетела на него. У входных дверей мама разговаривала с…

Ха-ха! Удачно же его принесло! Ха-ха! Теперь не будет проблем с версией, будто ребенок от другого. Поверит мгновенно. Друг Степа без особого труда избавляет ее от всех прочих приятелей.

Филипп вылетел с треском. Она хохотала, прислонившись к стене, мама смотрела испуганно.

Степа, не очень церемонясь, пару раз тряхнул Нику. Она радостно взглянула на него.

— Ну, вы все… — она и сама не знала, что хочет сказать, но ей представлялось забавным ее теперешнее положение: у нее сразу три парня одновременно и в то же время, можно считать, ни одного.

Степу покоробило сочетание «вы все», и хотя он дождался момента, когда Ника наконец-то пришла в себя, но почти тут же ушел. Его прощальный взгляд обеспокоил Нику, ей захотелось ляпнуть что-нибудь, типа «я тебя люблю», полное фальши и вранья, которые он без труда мог бы раскусить, и которые бы обидели и разочаровали его.

«Зачем он пришел? Зачем он пришел? — повторяла Ника. — Я, кажется, начинаю его ненавидеть и винить во всех моих неудачах. Надо четче контролировать себя во время пробуждения!»

Она умылась и прошла на кухню.

— Ты, конечно, обо всем рассказала Степе, — были первые мамины слова.

— Конечно, — без смущения и раскаяния призналась Ника. — Пусть мучается, как я.

Маме не очень-то понравилось последнее замечание дочери.

— А он?