Законный брак

– Ее больше нет, – подбросив в костер пару поленьев, буднично сказал Джеймс.

Сырые дрова растревожили огонь, и тот недовольно зашипел, заворчал, кашлянул трескучими искрами и обозленно вгрызся в темные стволы.

– Совсем?

Голос прозвучал хрипло.

– Совсем, – кивнул муж. – Теперь я обычный человек. И скорее всего, это надолго, если не навсегда.

– Но как же так? Зачем вы согласились? Вы ведь могли просто уйти.

Я даже приподнялась, глядя в усталые, ставшие очень светлыми глаза.

– Уйти?

Кейн посмотрел так, что у меня сбилось дыхание, и к щекам прилила кровь.

– Кэри, неужели вы еще не поняли? – тихо спросил он, не отрывая от меня взгляда. Костер выплюнул очередную порцию трескучих искр, нарушив повисшую над поляной тишину. – Не могу я никуда уйти. Не могу и не хочу. Я ваш со всеми потрохами, целиком и полностью.

Серые глаза ярко вспыхнули, в них закружился огненный листопад. Он кружился все быстрее и быстрее, а я смотрела на это золотое безумие и чувствовала, как в душе расцветает надежда.

– Я устал бороться с собой. Устал лгать и притворяться, – не отрывая взгляда, продолжил муж.

Он помедлил немного, а потом уголки чувственных губ дрогнули в теплой, совсем не похожей на прежние, улыбке.

– Знаете, Кэри, а ведь когда вы были юной девушкой, я испытывал к вам очень нежные чувства, – тихо произнес Кейн. – Да-да, так и было, – видя мое удивление, подтвердил он. – Вы тогда казались мне настоящим ангелом, сошедшим на землю с полотен Боттелли. Нежное лицо, белокурые локоны, яркие глаза, лучащиеся светом и счастьем. Рядом с вами было так тепло и радостно, что даже мне, не самому легкомысленному человеку на свете, все время хотелось улыбаться.

Кейн замолчал, но я не рискнула нарушить это молчание, слушая громкие удары сердца. Неужели это правда? Вспомнились собственные чувства – робкие, несмелые, расцветающие с каждой новой встречей, с каждым новым приходом в наш дом красавца-банкира, и я вздохнула. Если бы он тогда не уехал…

– Наверное, если бы я не покинул Уэстен, – словно подслушав мои мысли, продолжил муж, – то дождался бы вашего совершеннолетия и пришел бы к полковнику за благословением на наш брак. Но судьба распорядилась иначе. В Вертене появился след одного из экземпляров «Клерво», и я сорвался туда. Потом была Лирия, потом Дамес, я мотался по свету, гоняясь за призраками, и постепенно забыл своего милого ангела с белокурыми локонами. А когда, наконец, вернулся в Уэстен, вы уже были замужем за Дертом, да и я стал другим, мне больше не нужны были радость и свет. Часы – вот что стало моим наваждением. Кроме них все потеряло свое значение. А потом, когда я их все-таки нашел, то снова столкнулся с вами и с вашей магией. Я пытался ее ненавидеть, я пытался ненавидеть вас, но это оказалось невозможно.

Улыбка стала ироничной. И снова эта ирония относилась к самому себе. И снова она выворачивала душу.

– Джеймс…

Я приподнялась на локтях и уставилась в сверкающую глубину. И чем дольше смотрела, тем чаще становилось дыхание, тем сильнее билось сердце, тем ярче разгоралась надежда. Я слышала за словами мужа то, что он не произнес, но что так легко читалось в его глазах. «Прости, – виделось мне в теплой серой дымке. – Прости за все».

– Джеймс, это правда? Вы больше не испытываете ко мне ненависти?

– Разве я могу? – усмехнулся пират. – Нет, Кэри. Все, кто вас знает, обречены вас любить. Иначе и быть не может.

Он снова легко коснулся моего лица, провел пальцами по губам, а потом резко, даже как-то рвано выдохнул и обнял меня, зарываясь лицом в мои волосы.

– Я чуть с ума не сошел, когда услышал твой крик, – хрипло прошептал он. – А когда увидел в этом мерзком склизком коконе…

Муж не договорил. Сильнее сжал руки и принялся покрывать поцелуями мое лицо, шею, волосы, не обращая внимания ни на то, что мы не одни, ни на собственное плачевное состояние.

– Кэри…

Губы мужа коснулись моих, и я подалась вперед, раскрываясь, стремясь стать ближе, без слов говоря все, что было на сердце. Горячее дыхание обожгло, жар костра потек по венам, сверкающие искры взбудоражили кровь, заставили ее бежать быстрее, расплавили золотой лавой.

– Джеймс…

Поцелуй получился горько-сладким, с привкусом пережитого ужаса и ярких надежд.

– Как бы я ни пытался себя обманывать, это оказалось бесполезно, – держа мое лицо в своих ладонях, тихо сказал муж. – Я люблю тебя, Кэролайн Кейн. И больше не собираюсь это скрывать.

В запавших, измученных глазах появился отблеск чувств. Настоящих. Беззащитно-искренних. Открытых и ранимых. И мое сердце откликнулось на этот яркий свет, в котором сгорали все былые обиды и недомолвки. И я поняла, что не могу больше таиться от мужа, что между нами не должно быть тайн.

– Джеймс, я должна тебе кое в чем признаться, – собравшись с духом, посмотрела на супруга.

– В чем именно?

Кейн посерьезнел. В его взгляде появилась настороженность. Руки сжались чуть сильнее.