Закованные в металл

– Идиот, – сказал Хан. – Ты реально повёлся на бред, который я тебе рассказывал? Ну, доля правды в этом была. Вот только про свою божественность ты можешь забыть. Твоей личности подойдёт абсолютно любая оболочка, и не обязательно твоя.

Нет, ублюдок, я не повёлся, а лишь выбрал путь наименьшего сопротивления. Я был уверен, что храм этот находился близко к Легиосу, а потом у меня была возможность быстрее достичь своей цели. Осталось только подумать, как выбраться.

Но как? Я оказался в ловушке, скованный заклинанием, и было страшно даже шелохнуться. Громыхнули засовы, и ворота впереди открылись. Два воина, с покрасневшими от напряжения лицами, толкали тяжёлые воротины. В зал вошёл монах в позолоченной красивой рясе. Его сопровождали шесть серых монахов, и во главе их стоял маг в чёрных одеждах. Увидев его, я испугался.

– Архиепископ, – Хан поклонился мужчине в золотой рясе.

У того была длинная серая борода, и он погладил её, довольно посмотрев на меня. – Молодец, брат Хан. Я сделаю, что обещал. Теперь иди. Будет тебе часть доходов ордена и простор для коммерции.

Учтиво поклонившись, Хан быстро зашагал прочь из зала. Воины закрыли за ним дверь, и мы остались стоять тут вдевятером.

– Рик, если я не ошибаюсь?

Монахи обступили Архиепископа полукругом.

Я молчал. Было страшно ничего не говорить, но идти на поводу у этого святоши мне не позволяла гордость. Тут Архиепископ поднял ладонь, и сию же секунду проволока сжалась, впившись в меня ещё глубже. От боли я крикнул, и на глазах проступили слёзы. Он вынудил меня ответить:

– Да, я Рик! Рик твою мать!

– Меня зовут Архиепископ Манул. Для тебя ваше сиятельство, – Манул красноречиво взглянул на бойницы. – Так ведь?

– Ну… – всё моё существо требовало того, чтобы послать ублюдка к чёртовой матери, и я не стал противиться. – Пошёл ты на хер! – оскалился я.

Терять мне всё равно было нечего. Убить не убьют, потому что я важен для них, но вот пыток мне не очень хотелось. Однако, давать им желаемое без боя я тоже не хотел. Пусть помучаются, пока я думаю, что делать, и пока Уильям ведёт войска. Теперь все были достаточно высокого уровня, чтобы дойти до Легиоса.

– Хм-м-м, – протянул Манул. – Отважный мальчик. Жалко, что ты не на нашей стороне.

От ужаса я зажмурился. Представив, как прутья ещё глубже вонзились в мою плоть, я содрогнулся. Что ещё могло ждать меня после такой дерзости?

– Тебе нет смысла упрямиться, – заявил Манул. В ответ на его слова маг достал из кармана призму. – Просто дай мне то, чего я хочу, и я отпущу тебя. Разве это плохая сделка?

– Сделка? И что ты сделаешь потом? Установишь на Земле свой тоталитарно-церковный режим? Думаешь, я буду получать удовольствие, живя под надзором церкви? Хрена с два.

– Это случится, так или иначе. Либо ты сознательно повлияешь на работу призмы, либо мы под пытками заставим тебя это сделать.

Манул замолчал, ожидая моей реакции. Я не знал, что ему ответить, и мне было очень страшно. Ясно ведь, что колючая проволока – только начало.

Глава 13

– Да, мы оба прекрасно знаем, что ты согласишься рано или поздно. Может, не будем усложнять друг другу жизнь?

Я промолчал. Молчание моё длилось около тридцати секунд.

– Что же, – вздохнул Архиепископ, показав серым монахам жест ладонью. – Надеялся, что обойдётся без этого.

Монахи обступили меня. Я старался не обращать на них никакого внимания, но в действительности сердце колотилось так сильно, что было готово разорваться. Что они собирались со мной сделать? Что меня ждёт, и какой парк кровавых аттракционов для меня устроят?

Монахи вытянули руки, и, прочитав заклинание, заключили меня в прозрачную сферу. Двигая руками, они манипулировали её положением в пространстве, и, привыкнув к управлению, подняли меня над землёй. Проволока испарилась, и я с облегчением вздохнул, зажмурив глаза.

В теле пульсировала кровь, омывавшая открывшиеся раны, которые дико болели.

– О, ты не расслабляйся. Всё ещё впереди. Ведите его, мои братья, – скомандовал Манул.

Монахи пошли, и сфера плавно двинулась следом за ними. Пройдя через ворота, мы добрались до широкой лестницы, ведущей вниз. В конце была решётка входа, сквозь которую виднелись тускло светившие настенные факелы.

Решётка поднялась, и монахи направили сферу прямо. Мы вошли в мрачный коридор. В стенах были тяжёлые деревянные двери, с металлическими засовами и оконцами для подачи еды. Они были измазаны кровью, а запах внутри стоял такой, что меня тут же чуть не вырвало.

Мы медленно двигались по коридору, и когда шли мимо одной из дверей, оконце резко распахнулось. В проёме я увидел седого мужчину с безумным взглядом. Он высунул руку в оконце, и стал кричать, брызгая слюной:

– Накормите Руфа! Руф хочет кушать! Вы неделю не кормили Руфа и ему плохо!

Расширив глаза от удивления, я испытал в груди такую тяжесть, что захотелось провалиться сквозь землю. По телу прошла мелкая дрожь. И я вообразил себя, доведённого до такого же состояния. Разве меня ждёт такая же участь? Возможно, даже хуже. Для особых гостей – особая программа.