Закулисные тайны и другие истории…

Придя домой, я сразу понял, что надо обратиться к Шоте, моему другу и однокурснику, приличному трубачу, веселому грузинскому парню, который в открытую фарцевал разными вещами и хвастался, что может достать всё.

– Шотик, – сказал я ему, – мне срочно нужны зимние ботинки. На меху.

– Какой размер? – без лишних слов спросил Шотик.

– 43.

– Черт побери, есть только 41. Но зато Штаты… Хочешь попробовать?

Конечно, попытки натянуть на мою ногу замечательный американский ботинок не увенчались успехом.

Слушай, – сказал умный Шотик, – я тебе помогу… Значит, тебе это надо завтра. Завтра у меня товара не будет. Но, – Шотик поднял вверх указательный палец, – я тебе продам немного долларов. Ты пойдешь на Дорогомиловскую, там сейчас есть прекрасные зимние ботинки. Вот такие же, чумовые. Америка! Значит, просто зайдешь, выберешь, заплатишь доллары и сразу выметайся. Не вздумай мерить. И имей в виду – пока ты не достал доллары, ты ни в чем не виноват. Как только достал – ты уже валютчик. Поэтому взял ботинки и сразу уходи. Понял?

– Понял, понял.

– А если всё-таки возьмут тебя, молчи как рыба.

– А если будут спрашивать, где взял?

– Где взял, где взял? Нашел! Понял? И никаких имен.

– Ладно, давай.

Шотик залез в чемодан под кроватью и достал мне 40 долларов, две двадцатки, судя по всему новенькие, только из банка.

Я отдал ему свою заначку, 160 рублей (официальная цена доллара тогда была 60 коп за доллар, спекулянты продавали по 5 рублей, а Шотик сделал мне скидку и продал по 4).

Конечно, для меня это была огромная сумма, но ноги надо было утеплить, а предстоящие 300 рублей были совсем близко.

На следующий день с утра была репетиция песен из репертуара NN, я всё быстро схватил и ансамбль был мною очень доволен, а днем я уже входил в магазин на Дорогомиловской.

Теперь я понимаю, за версту было видно, что этот плохо одетый юноша здесь первый раз и к твердой валюте не имеет отношения.

В магазине было практически пусто, покупателей не было и два одинаково одетых человека в черных пиджаках и галстуках уставились в упор на меня.

Я сделал вид, что этого не замечаю, и стал с видом бывалого лондонца или парижанина (так мне казалось) гулять по магазину и осматривать разные предметы.

Магазин был большой и красивый, с одной стороны были продукты, а с другой – обувь, одежда и косметика.

Я прошелся и там и тут, и все думал, как бы сделать так, чтобы два амбала куда-нибудь исчезли на несколько минут.

Прошло минут 10 и два амбала неожиданно исчезли где-то за кулисами магазина. Остались миловидные девушки, которые мною особо не интересовались.

Конечно, я давно заметил, где стоит то, что мне нужно. Зимние ботинки, производство США, на меху, практически такие же, как показывал мне Шотик, но моего, 43 размера. Цена 39 долларов (Шотик знал, что говорил).

Я понял, что медлить нельзя. Я подошел к девушке в обувном отделе и сказал: Одну пару вот этих. 43 размер.

Девушка равнодушно достала коробку, открыла, показала мне.

– Подходит? Мерить будете?

– Да нет, зачем мерить? Я знаю свой размер. Беру.

– Пройдите на кассу…

Я подошел к кассе, где меня ждала другая девушка и моя коробка.

– 39 долларов, – сказала девушка.

Торжествующим жестом достал 2 своих купюры и вручил их ей. Она их внимательно рассмотрела, пощупала, положила себе в кассу, а мне дала один доллар. После чего положила мою коробку в красивый пластиковый пакет и вручила его мне.

Я резко развернулся с намерением быстро выйти в дверь…

Прямо передо мной стояли два амбала.

– У вас документы есть, молодой человек? – хмуро спросил один.

– Есть, – промямлил я. Паспорт был у меня с собой.

– Пройдёмте вот сюда.

Меня завели в комнату, где стоял стол и несколько стульев.

– Итак, Александр Борисович, – сказал хмурый, – вы давно занимаетесь валютными операциями?

– Я не занимаюсь, – прошептал я, пытаясь обаятельно улыбнуться, хотя у меня всё дрожало, и руки, и ноги и губы.

– Сейчас мы составим протокольчик и вы нам быстро всё расскажете.

И я им быстро всё рассказал. И почти ничего не наврал. Сказал, что валюту нашел «в ГУМе, у фонтана», что я студент института им. Гнесиных, и что мне очень-очень нужна теплая обувь, поскольку еду на гастроли в Сибирь с певицей NN.

Тут вдруг оживился второй.

– С NN? – сказал он своему коллеге. Знаешь, эта блондинка, которая поет песню про «Поезд». Недавно по телеку пела. Она еще молодая, но поет классно. И выглядит неслабо. Законная баба. Так ты ее знаешь, что ли?

Это он мне.

– Знаю, – сказал я важно (хотя вообще-то с NN мы планировали первый раз увидеться завтра в аэропорту.).

– Значит так, пацан, – сказал второй (который, как я понял, поглавней). – Вообще-то мы тебя должны сейчас отвести в участок и там до завтра подержать. Ну а потом обыскать, где ты там живешь, и допросить твоих друзей, и всех, с кем ты общаешься. Ты что, думаешь, мы поверили насчет «ГУМа у фонтана.». Видали мы таких умников.

Он сделал длинную паузу.