Закулисные тайны и другие истории…

Во-первых, я благодарен руководству Свердловского театра музыкальной комедии за приглашение поработать в таком почетном качестве. Это для меня, безусловно, большая честь, и я, как говорится, постараюсь оправдать доверие. А работа эта поистине непростая. Мне не раз приходилось сидеть в жюри самых разных конкурсов, и я знаю, как это сложно – разглядеть настоящий талант, угадать будущую звезду. Ведь на конкурсе все волнуются, и поэтому у талантливого человека может быть сбой, а крепкий середняк неожиданно пробивается в лидеры. Вот тут и главная задача профессионального жюри – отделить все случайное и наносное, и разглядеть настоящее и подлинное.

А новых талантливых молодых артистов сейчас очень много в России. Жанр музыкального театра, оперетты и мюзикла набирает силу, перестает быть маргинальным и становится важной частью общекультурного российского процесса. Театральные вузы страны, наконец, начали готовить синтетических артистов – тех, кто могут и петь, и говорить, и танцевать, а не только с выражением прочитать монолог Чацкого или басню Крылова. Я с интересом и надеждой слежу за этим процессом, и, уверен, майский конкурс в Свердловске укажет новые векторы и тенденции, откроет новые перспективы.

А что связывает вас и Свердловскую музкомедию?

Без всяких преувеличений скажу, что именно здесь, в этом театре я родился как композитор для музыкального театра. Случилось это более 30 лет назад, в конце 70-х, когда театром руководил великий Владимир Акимович Курочкин. Я написал тогда мюзикл «Пенелопа», он узнал об этом – и пригласил меня в Свердловск. Я радостно приехал, он послушал и сказал: «Это наш материал и это наш композитор». Дело было, кажется, в апреле, и он сказал, как сейчас помню – генеральная репетиция будет 17 ноября в 12 часов дня, а премьера 18 ноября. «Откуда вы знаете, – поразился я. – Ведь до этого еще так далеко». – «Не волнуйся, мой мальчик, – сказал Курочкин. – Я знаю, что говорю…»

И действительно, премьера состоялaсь в назначенный срок. Режиссером был тогда совсем молодой Кирилл Стрежнев, нынешний художественный руководитель театра. Если не ошибаюсь, это была его первая большая работа в данном театре. А в главной роли была великолепная прима этого театра Галина Петрова.

Я подружился тогда с коллективом театра, и через пару лет мы вместе поставили еще один спектакль, «Мымра» (по пьесе Брагинского и Рязанова). А еще через несколько лет здесь был поставлен еще один мой спектакль – «Стакан воды» (по Скрибу). Так что одновременно шло целых три спектакля, и иногда они даже соседствовали в афише.

Потом был большой перерыв, а потом, сравнительно недавно, был поставлен мой мюзикл «8 любящих женщин», который идет до сих пор.

Так что у меня самые тесные отношения со Свердловским театром музкомедии. И есть кое-какие планы. Но об этом пока говорить не буду…

Александр Борисович, вас называют королем русского мюзикла. Вами создано и открыто для русской сцены много замечательных произведений. Достаточно упомянуть классику русского мюзикла – «Орфей и Эвридика», благодаря вам «запел» доктор Живаго и герои Набокова, а недавно в омском театре состоялась ваша премьера «Мертвые души»… Без вдохновения, безусловно, невозможно создать такое количество уникальных произведений. Чем вы вдохновляетесь? Возможно, у вас есть прекрасная муза.

Конечно, есть муза, это моя любимая жена, Ирина Гинзбург-Журбина, талантливая, яркая женщина, поэт, переводчик, писатель. Она выпустила недавно несколько книг, которые пользуются большим успехом.

Но кроме неё у меня есть еще одна «женщина». Её имя Литература. Я очень книжный человек, я бесконечно читаю, и делаю это всю жизнь. И когда читаю, всегда – подспудно – думаю: а что я могу с этим сделать? Если мне нравится текст – стихотворение, роман, повесть, пьеса – я сразу хочу как-то это «вовлечь» в моё собственное творчество. Именно так родились на свет произведения по Бабелю, Достоевскому, Набокову, Трифонову, Томасу Манну, Пастернаку. Я твердо убежден, что мировая литература (а русская литература в особенности) – это неисчерпаемый кладезь для музыкального театра, для композиторов. Это колодец, который никогда не оскудеет…

Признайтесь, наверняка среди ваших творений есть произведение, которое как-то по особенному греет душу?