Заложники чужой воли

Ей послышалось в голосе Степана удивление. Почему бы это? Отчего слуга не верил в такое? Сам же был свидетелем, как мало времени и внимания муж уделял жене. И на ладье, и… вот теперь… нисколько даже не смотрел в ее сторону. И усугубив боль в голове, проявилась в душе Славы догадка, что не нужна она теперь князю. Был сговор и обязательства, они привели к свадьбе, но потом… ох, и много же поменялось с тех пор!.. Была чистой и непорочной, любимой дочерью почитаемого человека, имела сильных братьев и их защиту, приданое за ней дали такое, что всем на зависть… А теперь? О боги, у нее же ничего теперь не было…

–– О, вот и подводы! – к действительности еще и Степан ее вернул. – Сейчас все погрузят…

Получалось, что об имуществе, снятом с борта ладьи, князь позаботился в первую очередь. Именно его велел грузить сразу же, а потом усадить на одну из телег жену. Сидела она потом, этакой ледышкой, в середине небольшого совсем каравана и смотрела в спину Никите Михайловичу.

Князь же верхом на коне, возглавлял колонну. По сути, чужой человек. Что знала о нем Слава? Очень мало. А увидеть в первый раз привелось только перед вратами храма. Внешне симпатичный молодой мужчина… вспомнилось, что служанке очень понравился и показался добрым. Еще припомнила, как целовал ее тогда, в свадебный день. Но не перед ликами богов, нет, гораздо больше запомнился поцелуй в убранной цветами и лентами повозке. Тогда муж коснулся ее груди, притянул к себе крепко за талию и так жарко приник к губам… Боги, а было ли то наяву? И если и так, то разве же мог тот шальной поцелуй привязать их друг к другу?..

О чем это она? Причем там был какой-то поцелуй? Их же родня благословила. И храмовник. И старые боги одобрили союз. Но потом… ох, столько крови пролилось!.. Бедный-бедный батюшка… и братья… тетя Марфа… И какая же несчастная сама Слава…

Обоз тащился медленно, так как на подводах не сменили ход. Если на полозьях, то вышло бы много быстрее, но колеса вязли в выпавшем по всему недавно рыхлом снегу. Еще они застревали в каждой впадине и норовили не туда соскользнуть со склонов. Ох, долго ехали! И казалось Ярославе, что вот уже и мысли у нее замерзли, а не только все тело. Но нет, последняя вспыхнула в голове и так и заставила не только чуть приподняться, но и закрутить головой.

–– Никак, в родную мою усадьбу путь держим? – выдохнула догадку вместе с парком из замерших губ, и показалось, что от зародившейся в душе надежды стало чуть теплее.

–– Видать… – как бы согласился со Славой Степан.

А Ярослава теперь уже поняла, что давно подмечала знакомые места, но ох уж эта ледяная скованность и темные предчувствия.

–– Стой! – раздался вдруг громкий оклик с головы каравана.

Далее Ярослава глазом не успела моргнуть, как ее подхватили сильные руки и рывком стащили с повозки. И вовсе это был не Степан, а некий неизвестный. Добрый же сопровождающий несколькими минутами позже принялся поправлять ей выбившиеся из-под шали волосы и одергивать шубу. Только поняла, что тот, другой, действовал по приказу князя, как он сам подъехал и похлопал ладонью в кожаной перчатке по холке коня.

–– Сюда сажайте!

Что бы это все значило? То супруг и смотреть не желал в ее сторону, то настолько к себе решил приблизить. Додумать сразу не получилось, а Никита уже прижимал к груди, расстегнув перед этим меховой плащ, и укрывал полой, чтобы согреть. Могло такое померещиться? Вполне, если впала в забытье от пробравшего все нутро холода. Но уж больно явственно ощутила Слава в следующий момент терпкий мужской запах, замешанный на водорослях и соли. Да-да, и княжескую одежду местами намочила морская водица.

–– Сейчас согреешься, женушка…

Это ей, Ярославе, сказали? И… Никита Стужский? Да он недавно морозил взглядом не хуже влажного и ледяного ветра. И пренебрежения в его глазах и действиях было столько еще недавно… А теперь… прижимал и грел. Правда, голос мужа был прежним, он вполне показывал, что не стоило сильно надеяться, будто супруг поменял к Славе отношение. Тогда… что же произошло?

Понять это сразу не получилось. Но и ничего – главное, косточки постепенно начали оттаивать, и поджилки через некоторое время перестали трястись. И у Ярославы вышло вполне внимательно осматривать проезжаемую местность, как пригрелась. А там… это же действительно были земли ее отца, владения рода Крутичей. Она признала косогор, угадала, что за еловым лесом сразу за полем раскинется огромное село… Все так, и на его улицы высыпал народ. Крестьяне по одному, двое и группами стояли вдоль дороги и пристально рассматривали каждую телегу и человека. А потом кто-то в толпе селян крикнул:

–– Вот она… наша княжна!

–– Слава богу, нашлась-отыскалась!

–– Благодетельница!

–– Да хранят боги князя, спасшего супругу!

–– Слава князю Стужскому, вызволившему последнюю кровь рода Крутичей!