Заложница

Дрожащими руками я надеваю наушники с микрофоном, благодарная за те моменты, когда приносила кофе в кабину пилотов, случайно ловя их фразы, когда они переговаривались с диспетчерами. Это, по крайней мере, у меня получится.

– Терплю бедствие, прошу помощи. Терплю бедствие, прошу помощи. Это «Уорлд эйрлайнс», рейс № 79.

Следует небольшая пауза после соединения, словно ошарашенный диспетчер теряет дар речи. Затем в наушниках раздается:

– Рейс № 79, какова ситуация на борту?

Я резко выдыхаю. В последний раз, когда я сидела за штурвалом самолета, эти слова породили цепь событий, ради которых я бы отдала все на свете, лишь бы их изменить.

– Борт был захвачен. Мы снова контролируем кабину пилотов, но трое наших летчиков погибли, а четвертый находится в критическом состоянии. Больше летного состава на борту нет. Повторяю: летного состава на борту нет. – Я едва не кричу, заканчиваю передачу и гулко сглатываю.

– У вас все прекрасно получается, – шепчет Роуэн, но я вздохнуть не могу от страха.

– Как вас зовут, рейс № 79? – спрашивает женский голос.

– Майна. Я бортпроводник.

– Понятно, – отвечает диспетчер. – Одну секунду, рейс № 79.

Секунда тянется целую вечность. Где-то вдалеке я вижу линию слияния земли и океана, хотя она и размыта золотистой дымкой. Я думаю о поднятых на перехват истребителях, и на спине у меня выступает пот. Их пилоты не знают, что я не угонщик или что не сижу здесь под дулом пистолета. Возможно, им известно, что рядом со мной угонщик, приказывающий, что делать. Один неверный шаг, и истребители нас собьют.

– Рейс № 79, это Брисбен Центральный. – На сей раз голос мужской, и в наушниках он слышен так четко, будто его обладатель находится рядом.

Меня начинает трясти, и я подсовываю руки под себя, чтобы унять дрожь.

– Майна, меня зовут Чарли, я пилот «трех семерок» и помогу вам благополучно сесть.

– Да.

– Самое главное, мне нужно, чтобы ты сообщила, сколько осталось топлива. Видишь прямо перед собой два стеклянных экрана, посередине приборной доски?

Я оглядываю огромную приборную панель, целое море рычажков, ручек, кнопок и регуляторов со шкалами.

Вот, дай-ка я тебе покажу…

– Майна!

– Д-да.

– Сверху и справа ты увидишь блок из примерно восьми кнопок. Прямо посередине одна помечена как «ТОПЛИВО».

Роуэн тянется к ней, как только я ее замечаю, и вопросительно смотрит на меня.

– Нажми ее, – произносит Чарли. Я киваю Роуэну. – Теперь прочитай цифры внизу двух экранов.

Я делаю, как мне велят, цифры для меня ничего не значат, и воцаряется долгое молчание.

– Хорошо, – наконец отзывается он. – Хватит на пару часов.

– Точно хватит? – Я обмениваюсь паническими взглядами с Роуэном, смотрящим на часы.

– Следующий шаг очень важен, Майна. Рядом с правой коленкой ты увидишь переключатель со шкалой, помеченный как «АВТОМАТ ТОРМОЖЕНИЯ». Как только мы коснемся полосы, он поможет остановить самолет. Видишь?

Я вспоминаю, как однажды позвонила Адаму на службу, когда мне понадобилось покосить траву, и я, хоть тресни, не могла разобраться, как работает новая косилка. Не вижу, повторяла я, а он терпеливо начинал с самого начала и вел меня «за ручку». У Чарли такой же голос: неторопливый и четкий, терпеливый, но не поучающий.

– Вижу, – отвечаю я и понимаю, что Чарли не ответил на мой вопрос об уровне топлива.

– Нажми его, затем поверни на тройку. Сообщи, когда сделаешь.

– Сделала.

– Отлично. Теперь у нас есть немного времени до начала снижения, так что вкратце расскажу об инструментах, которые нам понадобятся. А потом придется работать быстро.

Чарли сообщает мне, как выпускать закрылки, изменять скорость и где находится рычажок выпуска шасси. Каждый раз я протягиваю руку и касаюсь нужного органа управления, стараясь запомнить его. Здесь все не так, как на легком самолете. Это напоминает учебу езды на мотоцикле, а потом переход на автомобиль. Я гляжу на Роуэна, и он молча подмечает расположение переключателей.

Смотрю в обзорное окно, но у меня начинает кружиться голова, и я закрываю глаза, чтобы справиться с вызываемой головокружением тошнотой.

– Все нормально? – спрашивает Роуэн.

Я киваю, хотя от правды это очень далеко.

– Вас сменить?

– Нет.

Он касается моей руки.

– У вашей дочери все будет прекрасно. Я уверен.

– Вы этого не знаете!

Слова эти взрываются полным боли рыданием, и все, что я старалась держать в себе, вырывается наружу. Я изо всех сил пыталась не вспоминать о Софии и об Адаме и сосредоточиться только на том, чтобы благополучно посадить самолет. Не могу думать о том, как сильно я их люблю, как они мне нужны, пока точно не узнаю, что мы выберемся живыми из этого ужаса.

– Извините, я…

– Прошу вас! Просто… – Я зажмуриваюсь, прижав пальцы к голове, словно они могут что-либо изменить. Роуэн умолкает. Я судорожно выдыхаю, потом нажимаю кнопку связи с диспетчерами: – Это рейс № 79.

– Продолжай, Майна.

– Как только мы сядем, нам понадобится «скорая». Один из наших пилотов в критическом состоянии.

– «Скорые», пожарные, полиция, военные – полный комплект, Майна.