Заложница. Сделка

Сами беглецы тоже старались помалкивать, хотя им очень хотелось обсудить свалившиеся на них новости. Но как тут станешь обсуждать, если со всех сторон торчат любопытные уши? И хотя ни Харн, ни тень больше не считали их откровенными врагами, но и друзьями пока назвать не могли. Да и смогут ли стать создания, всецело преданные своим хозяевам и расам, приятелями беглым чужакам?

Потому супруги и перебрасывались лишь самыми необходимыми замечаниями и отвлеченными фразами о природе или погоде. А погода, словно подслушав предсказание Тарза, постепенно портилась. К обеду небо затянули сплошные облака, крепчавший ветерок трепал ветви кустов и кривоватых березок, постепенно сменивших вокруг тропы сосняк и ельник.

— Одно хорошо, — буркнула о чем-то упорно думавшая тень, — если поселяне и кинутся меня искать, то им никогда не придет в голову свернуть к этому самому приюту.

— Возможно, это соображение было одним из тех, которые склонили огра к этому решению. После того, как я узнал, кому принадлежал план, как обвести вокруг пальца поселян и одновременно снять все подозрения с Ительса, в предусмотрительности Тарза я больше не сомневаюсь. Но теперь меня интересует другое… — Харн замолк, отлично зная, тени и этих слов более чем достаточно для уяснения причины его тревог.

И это неожиданное взаимопонимание с каждым днем грело душу герцога все сильнее. Он уже давно принял как неизбежность мысль о браке по расчету и даже претенденток на место своей будущей супруги тщательно изучил. Специально посылал верных людей, всё разузнать о нравах, склонностях и тайных недостатках герцогских дочерей, предложенных ему в невесты советниками. И получил подробные отчеты и о них и о невестах из второго, более обширного списка, где стояли имена юных графинь, принадлежащих самым достойным семьям Крисданского герцогства. Но ни в одном из этих тайных документов и близко не было имени Таэльмины, и удивительный поворот собственной судьбы Харн с равной долей приписывал прихоти господина случая и коварному хитроумию восточного соседа, герцога Юверсано.

Но теперь герцог уже совершенно отчетливо осознал, несмотря на категорично высказанные Таэльмой условия сделки, отпустить жену на волю будет самой глупой ошибкой из всех, какие он уже успел совершить в жизни и возможно, допустит еще. И значит нужно сделать все… зависящее от него, чтобы тень и сама не захотела никуда уходить из его объятий. А уж в своем таланте нравиться женщинам и угождать всем, даже невысказанным их желаниям, герцог был твердо уверен уже лет семь… если не больше.

Таэльмина только молча кивнула на замечание мужа и снова задумалась. Несомненная выгода неожиданного заявления Ительса была очевидна ей еще там, в подгорном поселке, когда лекарь скупо, в нескольких словах, сообщил о своем решении обменять ее на Харта. И якобы в знак утешения выдал гостье подарок, маленькую шкатулочку с необходимыми каждой женщине зельями. Показав выразительным взглядом, где можно найти записку с объяснениями. Таэль не могла не оценить предусмотрительности лекаря, ведь за ними бесстрастно наблюдало несколько фейлов, прекрасно отличающих правду от лжи. Единственное, что беспокоило девушку в тот момент, это невозможность самой загодя объяснить всё Хатгерну. Она ни секунды не сомневалась, как поступит ее фиктивный муж, не обнаружив возле моста свою лаэйру. Некоторое время Ительсу удастся отвлекать герцога но в какой-то момент он взбунтуется и повернет назад, спасать напарницу.

Непоколебимое стремление защищать всех женщин, которые по воле случая оказались рядом с ним, еще раньше отмечали все соглядатаи ее отца, а она лично убедилась в этом, обнаружив, как ловко терпением герцога пользуются Бретта с матерью.

По мере приближения к приюту тень все сильнее начинала подозревать, что скорее всего там их ожидают новые испытания и проверки и пыталась придумать надежный способ поговорить с Харном втайне ото всех. Имелось несколько важных вопросов… на которые им лучше всего отвечать одинаково, если они и в самом деле желают вернуться на родину.

Место для привала, выбранное Тарзом, показалось тени вполне подходящим для этой цели и подтолкнуло к использованию одного из тайных умений.

Хатгерн оказался рядом с женой, едва заслышав зовущий его напряженный шепот. Вгляделся в побледневшее личико, в выступившую на лбу испарину и страдальчески закушенную губку, и, не говоря ни слова, подхватил лаэйру на руки, оглядываясь в поисках удобного и уединенного местечка, где можно было помочь ей принять одно из ее собственных зелий… а заодно попытаться узнать причину ее недуга.

— Что случилось? — ринулся было ему на помощь Ительс, но наткнулся на острый, почти ненавидящий взгляд герцога и тотчас отступил. Костеря самого себя за неуместный порыв. И за небрежность… а если не кривить душой, за грубую ошибку.