Заложница страны Свободы. 888 дней в американской тюрьме

Я вспомнила о ее делах с мисс Алайей, с которой она требовала 10 тысяч долларов за помощь. Насколько я понимаю, совершенно мифическую помощь. Я не могла оставаться равнодушной в этом вопросе. Но как помочь мисс Алайе? Как ее спасти? Напрямую я этого сделать не могла. В другом блоке даже обрывки газетных статей были недоступны, а с Алайей мы нигде не пересекались. Мы договорились с девочками из прачечной, что они будут громко обсуждать делишки мисс Ли в присутствии охранников. И это сработало. Насколько я слышала от девочек, слухи о мисс Ли дошли до Алайи. И если это так, то я рада. В конце концов, где, как не в тюрьме, должно быть правосудие? Использовав немного хитрости и смекалки, я получила искомый результат – это повод для небольшой радости.

Мы поругались с Челси. Совершенно дурацкая ситуация. Я собирала пазл, какой-то неимоверно сложный. Абсолютно белый – белые персидские котята на белом фоне. Разница была только в цвете их глаз. Очень долго собирала, умаялась, но зато здорово отвлекалась от всех мыслей. И тут пришла Челси и зачем-то взяла и рассыпала мой пазл. Я была крайне удивлена. Спросила у нее, почему она так поступила с моими котятами. Челси рассмеялась и ушла. Как только я воссоздала кошачью пастораль, Челси подошла и выкинула тот же трюк. Я рассердилась. Челси же с улыбкой начала говорить: «Ну давай, скажи еще раз слово kitten (“котенок”) – у тебя это так смешно получается!» Что она устраивает? Зачем все это? Может, некий гормональный всплеск? Я не знаю, как это вообще работает при смене пола. Несмотря на то, что Челси пыталась себя вести как женщина, что-то мужское в ней периодически проявляется. В той же физической силе – когда она начинает отжиматься на одном кулаке. Помнится, когда у нас забился душ, Челси не стала причитать и жаловаться, а пошла и собственноручно решила вопрос. Она всегда высказывает свое мнение тоном, не терпящим возражений. Не могу сказать, что порой вижу в ней своего бывшего мужа, но замечаю некие проявления кричащей маскулинности.

Сейчас я все чаще общаюсь с Лолитой. Она немного оттаяла. И вновь явила себя нескучной собеседницей. Теперь мое утро проходит следующим образом: мы с Челси, как ранние пташки, выходим в общее помещение, я занимаюсь йогой и читаю, а она включает свой любимый эротический фильм «Рим» на DVD-проигрывателе. Ближе к обеду просыпается Лолита – и я продолжаю общение с ней. Все дозированно, без излишней эмоциональной привязанности.

У меня есть ощущение, что Челси не по душе мое общение с Лолитой. Тем более что ходит легкий слушок, что Лолита – единственная из нашего блока, кто периодически «пристукивает». А этого Челси на дух не выносит. Я все гадаю, в чем причина такого поведения Челси. Может, она пытается меня как-то защитить или оградить. Потому что я слышала, как она говорила по телефону с адвокатом, и та посоветовала ей максимально сократить общение со мной, чтобы это общение не помешало ни делу Челси (а точнее, его отсутствию), ни моему делу.

Из «старых знакомых» мне тут встретилось двое. Одна из них – доминиканка Александра. Мы пересекались в блоке E, но особо не разговаривали. Она в принципе там мало с кем общалась. А точнее, мало общались с ней. Ей грозило 30 лет тюрьмы по статье “Human trafficking” (торговля людьми), а таких людей либо сторонятся, либо задирают. Здесь же ей было легче, тут большинство сидело по достаточно серьезным статьям. Как-то мы разговорились, и она узнала, что я вегетарианка, очень скучаю по свежим овощам, но особенно – по помидорам. А прачки довольно хорошо питаются, так как кормили их из той же столовой, что и офицеров. И она периодически устраивала «томатные сюрпризы» – прятала дольку помидора в полотенце и приносила мне. Всего лишь долька – а у меня счастья полные штаны. В тюрьме учишься радоваться малому…

А вторая «знакомая» была намного менее приятной. Та самая Мариселла Флорес, член картеля и «мать Тереза» блока Е. Пока она регулярно уходила на работу в прачечную, мы с ней редко пересекались. Я по-прежнему держала необходимую дистанцию. Меня немного насторожило то, что она довольно быстро поднялась на вершину местной иерархии и начала всех учить, как вести себя в тюрьме. То есть мы сидели, по сути, в СИЗО, а она сюда приехала на время слушания дела об апелляции с реальной «зоны». И там есть существенные отличия. Впрочем, насильно это «обучение» не происходило, так что неудобств это мне не доставляло. Но теперь ее по какой-то причине уволили из прачечной – она стала «дежурной по блоку». И вновь она разворачивает какую-то деятельность с дарением, покупками, продажами и какими-то внутритюремными делами. Девушкам начали поступать денежные средства за некие услуги. Я не знаю, за какие, и не собираюсь разбираться. Меньше знаешь – крепче спишь.

10