Замечательные и загадочные личности XVIII и XIX столетий (репринт, старая орфография)

Не смотря на то положеніе, какое занималъ при государынѣ Безбородко, онъ извѣдалъ въ пору своей блестящей службы не мало огорченій. Такъ, онъ по одному доносу былъ замѣшанъ по дѣлу сибирскаго губернатора Якобія и вмѣстѣ съ графомъ А. Р. Воронцовымъ обвинялся «въ намѣреніи вымучить у китайцевъ знатную сумму". Средствомъ же для этого были придуманы «притѣсненія» китайцевъ и то, «чтобы они учинили на границы наши нападенія». Главный по этому дѣлу обвиняемый, Якобій, былъ оправданъ, что, конечно, заставляетъ предполагать неосновательность обвиненій, вызванныхъ противъ Воронцова и Безбородки. Какъ бы то, впрочемъ, ни было, но все же Безбородкѣ приходилось туго. Въ одномъ изъ своихъ писемъ, онъ, между прочимъ, писалъ: «я теперь долженъ заботиться обороною противу интригъ самыхъ пакостныхъ, противъ нападеній клеветливыхъ и противъ всѣхъ усилій людей случайныхъ. Сперва хотѣли сложить на насъ подозрѣніе, будто мы употребляемъ разные происки противу князя Потемкина; но когда сей послѣдній, засвидѣтельствовалъ, что онъ мною совершенно доволенъ и свою довѣренность даже до собственныхъ видовъ ко мнѣ имѣетъ, тогда напали на насъ съ графомъ Александромъ Романовичемъ (Воронцовымъ) образомъ самымъ оскорбительнымъ. Дѣла и дѣйствія самыя насъ оправдали, но клевета на насъ была явная, а оправданіе безъ явной репараціи, можетъ ли удовлетворить чести оскорбленныхъ? Я буду ждать конца войны, и тѣмъ кончивъ время свое, не втунѣ употребленное, примуся за собственныя дѣла, оставляя всѣ пакости съ презрѣніемъ».

Онъ надѣялся было, что въ Петербургъ пріѣдетъ Потемкинъ, который «обуздалъ бы многихъ неистовство» и подозрѣвалъ, что интрига удерживала князя подъ Очаковымъ.

Въ это время Безбородко былъ съ нимъ въ постоянныхъ сношеніяхъ, выражалъ надежду на «благоволеніе» къ себѣ со стороны Потемкина и подробно сообщалъ ему о ходѣ нашихъ дѣлъ со Швеціею, по которымъ онъ принималъ дѣятельною участіе не только въ дипломатическомъ ихъ направленіи, но и въ готовящихся вооруженіяхъ, представивъ на счетъ этихъ послѣднихъ свои стратегическія соображенія. Заискивая благоволенія Потемкина, Безбородко писалъ ему: «по дѣламъ шведскимъ не упускалъ я ни одного случая безъ увѣдомленія вашей свѣтлости, и сей мой долгъ не премину всегда исполнять въ точности, вслѣдствіе того подношу записку, что здѣсь учинено и въ чемъ ваши совѣты и наставленія необходимо намъ нужны». Изъ переписки Безбородки съ Петемкинымъ оказывается, что этотъ послѣдній былъ главнымъ руководителемъ по дѣламъ шведскимъ. «Въ разсужденіи шведовъ, писалъ ему Безбородко, конечно, держимъ тотъ голосъ, который ваша свѣтлость въ запискѣ своей почитаете пристойнымъ. Главнѣйшая забота наша состоитъ въ томъ, что мы съ королемъ шведскимъ не можемъ трактовать, а развѣ съ чинами государственными, въ сеймѣ собранными, и что не можемъ не требовать себѣ удовлетворенія за обиды, причиненныя его несправедливымъ нападеніемъ». Затѣмъ, послѣ отсутствовавшаго Потемкина, самымъ главнымъ дѣятелемъ по шведской войнѣ былъ самъ Безбородко. Это доказывается не только обширною и разностороннею его перепискою, но и слѣдующею записью въ «Дневникѣ» Храповицкаго. «Передъ волосочесаніемъ, пишетъ онъ, прохаживаясь въ эрмитажѣ, приказано было мнѣ сказать графу А. А. Безбородкѣ, чтобы для достиженія скорѣйшаго мира съ Швеціею, поспѣшилъ совершеніемъ зимней кампаніи». Не смотря, однако, на такое обширное порученіе, Безбородко, какъ видно, изъ книги г. Григоровича, доводилъ большую часть своихъ предложеній до свѣдѣнія государыни черезъ всевластнаго ея любимца,

Помимо занятій по дѣламъ шведскимъ, Безбородко въ то же время участвовалъ вмѣстѣ съ вице-канцлеромъ, графомъ Остерманомъ, въ составленіи «Записки, изъясняющей ихъ мнѣніе по содержанію учиненнаго нынѣ отъ вѣнскаго двора сообщенія и проекты договора вѣчнаго мира между имперіею всероссійскою и портою оттоманскою».

Съ наступленіемъ 1789 года, Россія пыталась разомъ окончить свои затрудненія какъ на сѣверѣ, такъ и на югѣ. На сѣверѣ собственно, кромѣ войны со Швеціею, императрицу озабочивали финны, которые изъявили Россіи готовность «отторгнуться отъ короля шведскаго». Въ добавокъ къ этому, по словамъ Безбородки, «требованія и затѣи польскія превосходили наше чаяніе, а положеніе Франціи возбуждало опасеніе на счетъ предстоявшихъ переворотовъ въ Европѣ». Сообщая Потемкину о польскихъ требованіяхъ и затѣяхъ, Безбородко присовокуплялъ, «но я надѣюсь, что твердостію противъ всякихъ затрудненій, добрыми аргументами и разными уловками можно будетъ опровергнуть нескладныя притязанія, а вмѣсто того присоединить Польшу къ намъ другими способами, изъ коихъ главнѣйшіе указаны въ вашей рекрутской запискѣ. Я осмѣливаюсь приложить на усмотрѣніе ваше мои по симъ бумагамъ примѣчанія, прося вашу свѣтлость по особливому вашему благоволенію, подать мнѣ въ семъ случаѣ совѣты и наставленія, дабы ими руководствуясь, могъ я пособствовать въ дальнѣйшихъ графу Штакельбергу предписаніяхъ».

Къ сожалѣнію примѣчанія Безбородки на записку Потемкина г. Григоровичемъ не отысканы.